Тяпкатань, российская комедия (хроника одного города и его народа)

Спарычов, студент 3-го курса, естественник, поднадзорный давно, происходил прямо голопом от отца своего младшего городовишки Спарычова и от матери своей милой очень Анисданилиной белой швеи³³. Он был – эсер как почти вся тяпкатанская могучая кучка. В данное декабристское время – был членом революционного комитета и помощник начальника штаба вооружённых сил. И после захвата власти расквартировали его в отличную квартиру – Михалмихалча Ивановековенского, нотариуса, увезённого в Москву лечиться от отнятия ног. И со Спарычовым очутилась один в один прекрасная Нинапетровна, прям красацива, вся в золотых волнах волос до низу, собранных в венец (эххх, теперь б – в Торксин б’!!³⁴) 96 пробы червонного, да лебедянская грудь, белых лебедей виду! да овальное лицо её, да высокое крыльцо³⁵ её, эххх, ху!

Однажды, в 7 утра:

Тук, стук, перетук, тупчик, туп …

– Гм, кхха, вооойдите – К вам можно, товарищ Спарычев? – Пожалсте, пожалста, я встал, входите! И дверь – вон, а она – в комнату: порх. Да ….

– Я … я .. мне что то не по себе, товарищ Михаил. Сообщение – прервано, телеграф – занят, от Михаила Михаилвича – ничего. Я – боюсь, мне … очень … тяжко.

– Да … вам … это я поним … да вы сядьте и посидите: всё-таки я человек, а?

– Ха! Вы – человек? Конечно, ха! вы очень человек, иначе я и не пришла б’. Да. Я сяду – а вы работайте. И не обращайте на меня ни слов ни глаз, помолчим. Хорошо? – очень очень хорошо. Чудесно оччень.

– Молчите! – Есть, молчу.

В окно декабрь, рань, мороз, красное солнце.

В комнате – тишь, гладь, чистота, только дымы папирос Михаила кольцом вьются вкруг пальцев, садясь, летая и виляя вверху, плывя на нет.

Молчок, молчание, молчава, – на нет. И вдруг поднял Миша глаза – и встал. На кресле, на спине, на бархате сиреневом спинки стыло лицо мёртвой на нет Ниныпетровны – без цвету: как простыня из стирки. Из стакана воды – бризг, бризг, брррризг, – на нет. Цвету – нет, жизни – нет, – так и пошла Нина Петровна Ивановенская-Эхиумнова на нет. Жития ей было 25 вёсн.

Протокол вскрытия.

Я, нижеподписавшийся, старший врач Тяпкатанской земской больницы и городской врач, Садовенев, Александр Николаевич³⁶ по поручению Революционного Комитета г. Тяпкатани произвёл вскрытие тела скоропостижно умершей гражданки Нины Петровны Ивановековенской 25 лет, – сего 23.XII.1905 года совместно с ассистентом по вскрытию, фельдшером Арбузовым Ф.Н. и по исследованию и анализу внутренностей, желудка и кишек определил, что смерть последовала от приёма внутрь большой дозы опийной настойки (t-rae opii simplex), что и поттверждается подписями и печатью

Старший врач Тяпкатанской

Земск. уездн. больницы и городской

врач А.Садовенев

Фельдшер Ф. Арбузов

– Я, Нина Петровна Ивановековенская-Эхъиумнова, дочь купца 1-ой гильдии, интеллигентка, сейчас приняла 10 грамм опийной настойки, которую принимал от болей Михаил, муж. Я пошла умереть к другому Михаилу, победителю, занявшему у нас своё место, потому что он – человек, а я – нет. Я – пуста, как этот пузырёк от опия.

Всё.

Нина Эхъиумнова

Конверт:

Вскрыть после смерти

моей сеичас же.

Революционный Комитет

и

штаб вооружённых сил

Революции

Г. Тяпкатань Товарищу

№ 16 1905 г. 25. XII Спарычеву

Приглашаетесь на объединённое заседание

Революционного Комитета, штаба О.В.С.Р и

Стачкома в здание Р.К. и Ш. сего 25 XII. в 10 ч вечера

Повестка:

1) Доклад пред стачкома, т. Кожемяткина

2) Содоклады: а) начштаба и коменданта т. Гаушкина

б) члена Рев. Ком – т. Толстякова

3) Об инцинденте с граж. Ивановековенской и о тов. Спаричеве

И 25 же, декабря ночью приуготовливалось иное.

Повестки не то шли жирным или тонким шопотом из горл в уши так.

– Явно, громко:

– Аааа, Дмитрпятрову, у! с кистью шишнатцать? Какживоооош? – Пакорна-с ик! Ничавоо, жисть известнаа кака жистянка, а! Ты как?

А на исподь, унутрь:

– Ты кум, хм, хм, гаа, сиводни ни упусти случаю … К Стуржину в касяк, иде биллиардт’, понял, ы? – Дак чиво не понять, ладно, буду, угм!

И на сдачу:

– Ну, прощеввааай, жилаю тибе в новой жисти-и-и, аа! – Дык прямо по новоооому и бяаж! изделаем, кгм! – Ну, пока – Ну, идии, всево.

Блик № 1

– Здорово, Серёжа! – А, здорово Оня – Чтоб то, вы синиор, рррозовый – А ты – красный, чорт те што – Ладно … и вот видал миндилей: они – Эншаков старший, другой Чудилин Андрей поныне председатель монархического союза, понял?! – Ага. Так там Гаушкин и Спарычов смотрят – Оно так, но со Спарычевым – история …

– А-аа! – Да сегодня поговорим – Досвидания, ну, пока всего – Пока.

Блик № 2

– Здрасть, кума – Ааааа, здрасть, здрасте Марь Сергевин. Здрасти – видели соколов т’?

– Дды вить ккак ж не зреть, зрим – нааашш стрелецкие³⁷ холуби, стервецы! Д только, гм шшшшш и шу-у-у .. – Шт? шт? Ш-и-и-и ..

– Шушушушш.. Ну, пока хи, хи, хи – Пока, пока, пока, хх, ха, ха …

Блик № 3 и последний:

– Понимаете: пришла, села – и умерла в кресле ….