Тяпкин и Леша

Я забеспокоилась, потому что, когда срочно вызывают в редакцию, это редко бывает хорошо. Однако прежде чем уехать, я натаскала деду воды во все пустые кастрюли и очень просила, если, несмотря на это, ему все же вздумается пойти за водой, то ребят с собой брать не надо: Леша после болезни не окреп; пусть играют на полянке, никуда не ходят.

Потом я уехала, но сердце мое было неспокойно.

9

Впрочем, к счастью, в этот день ничего плохого не случилось.

Прежде чем разобрать свои сумки - Тяпкин надеялся, что там есть разные вкусные вещи,- дед зажег керосинку и поставил чайник. Тяпкин и Леша потащились на терраску, где мы жгли обычно керосинку, чтобы не пахло в комнате, понаблюдали, как дедушка вытряхивает в помойное ведро маленький чайничек, как моет стакан, как стирает со стола и ставит посуду. Потом дед принялся переобуваться, чтоб отдохнули ноги; Тяпкин же, не выдержав, спросил:

- А ты нам ничего не привез?

- Я не знаю, чего бы ты хотела! - проворчал дед.- Я так торопился с этой паникой, что только возле вокзала успел заскочить в магазин.

- Чего-нибудь...- Тяпкин пожал плечами и поскреб пальцем по столу. Он стоял у стола, положив одну ладошку и подбородок на край, и ждал, когда дедушка будет наконец доставать все из сумок. Не то чтобы он был голодным, просто ему было интересно.

- Деда,- подключился к разговору Леша умненьким подхалимским голоском,а мы будем пить чай?

- Ты имеешь в виду конфеты? - усмехнулся дед.- Я думаю, что будем. Я буду чай, а вы конфеты и еще кое-что. Только дайте мне очухаться.

- От кого отчухаться? - спросил Леша.

- От поезда. Народу много, душно, жарко. Устал я.

- Лешка не знает поезда! - мстительно сказал Тяп-кин.- Он его не видел никогда. Я ему в книжке показывала, а он никогда этого не видел.

- Ничего страшного,- назидательно возразил дед.- Вот ты, например, не видела подводную лодку.

- Видела,- соврал Тяпкин.- Я всякую лодку видела. Такая она просто лодка под водой.

- Это ты видела утонувшую лодку,- не уступил дед.- А есть специальные металлические подводные лодки: в них глубоко под водой плавает много людей для научных и военных целей. Поняла?.. Не стыдно не видеть чего-нибудь, стыдно не стремиться узнать. А Леша вот стремится.

Неизвестно, к чему бы привел этот разговор, поднимающий со дна души Тяпкина всякую муть, и каким боком это опять обернулось бы для Леши. Но тут, к счастью, закипел и вылился на керосинку чайник, дед заспешил, стал заваривать чай, кутать оба чайника в одеяло и, наконец, к великому удовольствию Тяпкина и Леши, принялся за сумки.

Сначала он достал пакетик с "Золотым ключиком", потом кулечек со "Школьными", потом пакетик с "Васильком" и "Ромашкой", потом отдельно две "Мишки". Тяпкин и Леша встречали каждый пакет воплями восторга, а когда дед достал кулек с финиками, кулек с первыми в этом году мелкими яблоками "белый налив", мягкий батон с изюмом, два бублика и банку шпрот, то уж тут Тяпкин и Леша просто все время без умолку выли, точно волки в лесу: "У-у-у-у..." Дед довольно улыбался, хотя обычно он Тяпкину шуметь не велел: от шума у деда болела голова.

Им теперь было хорошо и весело: дед пил свой черный чай, закрывая от удовольствия глаза и постанывая, а ребята быстро съели конфеты и принялись за финики, показывая друг другу и дедушке обглоданные косточки, чтобы не проглотить, а то подавишься. После этого они съели яблоки и по полбублика, выковыряли из батона изюм и подождали, не даст ли им дед чего-нибудь еще. Но шпроты дедушка открывать не стал, сказал, что оставит их к обеду. Тогда ребята взяли куски батона с выковыренным изюмом и отнесли их в мисочку старичкам. Старички любили белый батон и без изюма.

Когда они вернулись, дедушка уже кончил пить чай и предложил пойти на речку, если Леша достаточно хорошо себя чувствует.

- Достаточно, достаточно! - закричал Леша и спросил: - А на какую речку?

- На настоящую! - важно объяснил Тяпкин.- Не на твой паршивый ручей. На настоящую, глубокую, там все купаются и плавают, там - с ручками!

Дедушка снял рубаху - он любил за городом загорать и не боялся солнца,надел белую фуражку, но не от солнечного удара, а просто потому, что стеснялся ходить при незнакомых людях с лысой головой, взял полотенце, велел ребятам надеть панамки, и они все отправились на речку.

Сначала Леша немножко отставал, потому что после болезни забыл, как надо прыгать, но скоро вспомнил, развеселился и запрыгал высоко и весело, то обгоняя дедушку и Тяпкина, то задерживаясь возле какой-нибудь интересной ему вещи. Им встретился их старый знакомый козленок, он был уже совсем большой, и, когда Тяпкин захотел погладить его по спинке, козленок встал на дыбки и нагнул беленькие, довольно острые рожки.

- Глупый, не соображает ничего! - снисходительно сказал Леша.- Большой уже, а глупый. Не трогай его, не надо. Он просто боится.