Тиара скифского царя

Он сел в кресло и взял журнал с рекламой косметики, который ей всучили на улице.

– А где ты работаешь, если не секрет?

Лиза расхохоталась и сразу помолодела.

– У меня прозаическая работа, в отличие от твоей. Я уборщица.

– Уборщица? – От удивления Игорь даже приподнялся. – Жизнь заставила?

– Можно сказать и так, – кивнула женщина. – Только у меня нет образования, девять классов – и все. Муж не хотел, чтобы я училась, а потом это стало одной из причин, по которой он меня бросил.

– Понятно, тема закрыта. – Игорь встал, подошел к ней и обнял. – Знаешь, спасибо тебе. Ты первый нормальный человек, встреченный мною за долгие годы. Не знаю, получится ли у нас что-нибудь…

Она вырвалась из его объятий:

– Я привела тебя сюда вовсе не потому, что искала мужчину. Просто пожалела. Такое бывает.

– Кстати, ты хотела видеть. – Он порылся в кармане брюк и достал паспорт. – Вот, держи. Ты можешь запереться от меня на все засовы – действительно, мало ли что наговорит в кафе незнакомый человек, – но я не прикоснусь к тебе и пальцем. Я уважаю гостеприимство.

Лиза раскрыла паспорт и прочитала: «Борисов Игорь Геннадьевич. Год рождения…» Черт возьми, моложе ее на восемь лет.

«Зачем я об этом подумала?» Она вернула ему паспорт с каменным лицом, убеждая себя, что ей не нужен любовник. Просто от жалости. И все.

– Спокойной ночи. – Когда он скрылся за дверью, женщина села на диван и улыбнулась.

Глава 13

Очаков, 1891 г.

Два богато одетых господина средних лет, немного постояв на пороге лавки братьев Гойдман, все же зашли внутрь.

Тотчас призывно зазвонил колокольчик, и сам Шепсель, в чистой белой рубашке и малиновой жилетке – сама респектабельность! – вышел им навстречу, широко улыбаясь.

– Я рад видеть вас у себя, господа. Если вы не знаете, меня зовут Шепсель Гойдман. Я антиквар. В нашей лавке к покупателям относятся с большим вниманием и уважением. Скажите мне, что бы вы хотели приобрести?

Господа переглянулись. Один, небольшого роста, розовощекий, седоватый и очень представительный, начал первым:

– Мы обошли много лавок, но ни в одной сегодня не было могильной мраморной плиты. Вы не представляете, как она нам нужна. Ради нее мы и приехали так далеко, из Санкт-Петербурга.

Шепсель состроил печальную гримасу, но душа его ликовала. Удача сама шла ему в руки. Не далее как вчера Семен выбил надписи на состаренном мраморе. Получилось очень даже ничего, во всяком случае, сам Гойдман-младший не мог бы отличить подделку от оригинала. Анна с мужем уже сидели на скамейке в маленьком садике, разбитом позади лавки, под молодой сливой, тонкие ветки которой еще не давали тени, и терпеливо ждали условного сигнала.

– К моему большому сожалению, господа, у меня тоже нет могильной плиты, – сказал он, грустно вздохнув. – Это ходовой товар, но он попадается не каждый день. Мы с моим братом пока ничего такого не обнаружили. Надеюсь, что…

В дверь постучали. Лейба подал Анне и ее мужу сигнал, и крестьяне вошли в лавку, волоча тяжелую могильную плиту.

Анюта, стройная миниатюрная брюнетка с ямочками на щеках, в цветастом платье и белом платке, оттенявшем ее смуглое лукавое личико, мельком взглянула на господ и обратилась к Шепселю:

– Господин Гойдман, это мы нашли сегодня. Сколько вы дадите за плиту?