В Лос-Анджелесе Кортни зарегистрировалась в отеле Peninsula, чтобы начать сомнительный план лечения под названием «гостиничная детоксикация». Она заключалась в том, что несколько раз в день ее должен был наблюдать нарколог в гостиничном номере, избегая шума более публичного лечебного центра. Она пыталась позвонить домой в Сиэтл, но никто не снял трубку.
Курт, как она и подозревала, принимал наркотики. Теперь в доме были только он и Кали. Позже в тот же день Курт появился в доме местного дилера, но купил и употребил так много наркотика, что дилер отказался продавать ему больше. Это было сделано из притворной заботы о его здоровье и страха, что если он примет слишком большую дозу их наркотиков, это может привлечь к ним внимание полиции. «Он был в загуле, – сообщил Роб Морфитт, знавший нескольких человек, которые встречались с Куртом в тот уик-энд. – Он болтался по округе и был сильно обдолбан». Обычная беззаботность Курта сменилась желанием умереть, которое пугало даже самых закаленных, циничных наркоманов. Последние несколько месяцев употребления наркотиков он безрассудно делил иглы с другими наркоманами, игнорируя предупреждения общественного здравоохранения о ВИЧ и гепатите. Черная смола наркотиков часто вызывала абсцессы от примесей, используемых для его разбавления. К марту руки Курта покрылись рубцами и нарывами, которые сами по себе представляли потенциальную опасность для здоровья.
Позже в тот же день Курт подкупил других наркоманов, чтобы они купили ему наркотик. Когда тот был разделен и приготовлен в их квартире, Курт достал черный, как уголь, шприц. Он использовал недостаточно воды, чтобы разбавить наркотик. Соратники Курта с ужасом наблюдали за тем, как, сделав себе инъекцию, он тут же начал страдать от последствий передозировки. По квартире прокатилась паника, и Курт начал хватать ртом воздух: если он умрет прямо там, то неизбежно вмешается полиция. Жильцы квартиры приказали Курту уйти, а когда он не смог даже пошевелиться, они выволокли его на улицу. Там стоял его «Валиант», и они бросили Курта на заднее сиденье машины. Один человек предложил позвонить по 911, но Курт был в сознании и отрицательно покачал головой. Они оставили его в покое, решив, что если он хочет умереть, то пусть сделает это в одиночестве.
Вот к чему все это привело: самая знаменитая рок-звезда своего поколения лежала на заднем сиденье автомобиля, не в силах говорить, не в силах пошевелиться, и в очередной раз оказалась всего в шаге от смерти. Он провел много ночей в своей машине. Это был самый надежный и уютный дом, который у него когда-либо был, и столь же хорошее место для того, чтобы умереть, как и любое другое. На заднем стекле лежала картонная табличка «Продается», где был указан номер его домашнего телефона.
В тот уик-энд Курт остался жив. В еще одном подвиге, который бросил вызов науке, его организм пережил очередную дозу наркотика, которая убила бы большинство других людей. Когда он проснулся в машине на следующий день, его эмоциональная и физическая боль снова вернулись: больше всего на свете он хотел освободиться от всех страданий. Даже наркотик больше не помогал.
Когда Курт вернулся домой, его ждали многочисленные сообщения от Кортни, а также от нового психиатра по имени доктор Стивен Скаппа, которого рекомендовал Бадди Арнольд. Курт перезвонил Скаппе и начал вести с ним долгие разговоры. Казалось, он был мягок и общался со Скаппой так, как никогда не общался с другими врачами. В тот понедельник ему также позвонила Розмари Кэрролл, которая пыталась уговорить его согласиться на лечение. «Ты облегчаешь задачу многим людям, – сказала она ему, – которых хочешь удержать от управления твоей жизнью, чтобы нарисовать полностью отрицательную картину тебя, и чтобы они, по сути, поддерживали контроль из-за этой проблемы с наркотиками. Если ты отправишься на лечение, ты дашь им на одну стрелу в их колчане меньше, ты радикально уменьшишь их боеприпасы. Это может не иметь никакого смысла, и это может не быть особо логично, но это так. Так что иди и разберись с этим. Когда ты выйдешь, это облегчит решение любых проблем. Это даст нам основу, на которой мы будем стоять». Курт ответил: «Я знаю». Он сказал Кэрролл, что попробует лечение еще раз.