Тяжело в учении

– …по которому каждый из них обязался предоставить в распоряжение Нариса всех своих подданных, хоть сколько-нибудь владеющих даром колдовства…

Я прислонилась к двери и пригорюнилась. А ведь все так хорошо начиналось! Мы наскоро перекусили – Рэм притащил вкусные пирожки, явно не из нашей столовки, – а потом приятель, отлично осведомленный об особенностях моих взаимоотношений с историей магии, самоотверженно попытался доступно поведать мне о важной для развития магии эпохе, по которой и должен был состояться зачет. Однако уже через пять минут я полностью потеряла интерес к происходящему, уставившись в окно и беззастенчиво зевая. Я не специально! У моего организма такая защитная реакция! Поняв, что ничего не добьется, коварный Рэм со вздохом объявил перерыв и предложил мне умыться, дабы окончательно не уснуть. Я покорно поплелась в ванную, не веря в успех нашего предприятия. Но едва зашла в тесную комнатушку, как дверь захлопнулась и, сколько я ее ни дергала, не пожелала открыться.

Так я и попала в ловушку – без света и магии, потому что кое-кто предусмотрительно наложил на комнатку блокирующие чары, которые были мне не по зубам. Расчет оказался правильным – лишенная возможности отвлечься, я невольно вслушивалась в слова друга, звучавшие, во избежание всяких уловок вроде затыкания ушей пальцами, прямо в моей голове. Рэмион неутомимо повествовал о первом ополчении против тварей Бездны, причем не монотонно и нудно, как Эрлина, а столь эмоционально и воодушевленно, словно это были не скучные исторические факты, а потрясающая, захватывающая дух приключенческая легенда. Сухие события, изложенные в учебнике, обрастали множеством ярких деталей, участники сражений перестали казаться каменными монументальными статуями, превратившись в людей со своими страхами, проблемами и принципами… Вскоре я прониклась таким настроем – и затаив дыхание чувствовала, как, озаренные искренним восхищением Рэмиона, оживают давно ушедшие герои, как беспощадная мгла наползает на беззащитные земли – и как на ее пути становятся не побоявшиеся бросить вызов тому, что испокон веков внушало людям ужас. И пели древние заклятия, сверкали молнии клинков, слышались злобные рычания и визги не ожидавших отпора тварей…

Все следующее утро я провела в будоражащих душу грезах о днях давно минувших. История магии больше меня не пугала. Я сама не поняла, как подняла руку – и очнулась, лишь когда мой рассказ о первой битве сил Добра и Зла подошел к концу.

В аудитории царила оглушающая тишина. У мастерицы Эрлины медленно округлялись глаза…

– Садись, Виорика, – сипло разрешила она. – От… от…

– Отвратительно? – подсказала я, не помня точно, чего только что наговорила.

– Отлично, – поправила мастерица Эрлина. – Не ожидала, честное слово! Но отныне меньшего от тебя я не приму!

Теперь как пресловутый баран на новые ворота таращилась на нее я. «Отлично»? Мне?! Тупо кивнув, я поплелась на свое место. Преподавательница тем временем с таким вниманием оглядывала меня с ног до головы, словно подозревала наличие запоминающего амулета или ему подобной чепухи.

– Ну как? – вопросил сияющий Рэмион, едва я вышла из кабинета истории магии.

– Плохо! – рыкнула я, с возмущением глядя на него.

– Что так? – расстроился Рэм. – Неужели ты ничего не ответила?!

– Ответила, – проворчала я, – и даже «отлично» получила…

– Так это же здорово! – удивился Рэмион. – В чем же проблема?

– А в том, что мастерица Эрлина теперь от меня будет ждать таких результатов всегда! – горестно простонала я, без сил падая на ближайший подоконник.

– Ну ничего, ребенок, не переживай, – сочувственно потрепал меня по макушке ничуть не смутившийся приятель, – придется немного поднапрячься… А если не получится – я всегда к твоим услугам. Думаю, ради благого дела Лана согласится два раза в седмицу обходиться без ванной комнаты!

Глава 22 Имя, характер, судьба

Имя – всего лишь набор звуков. Но стоит ошибиться хотя бы в одном – и ты калека…

Из размышлений одного чересчур ветреного эльфа

Снег плотным покрывалом укутал землю, окончательно утвердив власть зимы. Двое суток бушевала метель, и кое-где намело высокие сугробы, в которых запросто можно утонуть. Сейчас неподвижные белые волны, искрясь в лунном свете, угрожающе нависали над узкой тропкой, проложенной идущими впереди; ноги то и дело увязали в рыхлом снегу, ухудшая и без того нерадостное настроение.