Тяжело в учении

— Нет. Он стал хранителем печатей и земли, их сдерживающей. Нарис провел сложнейший ритуал, в результате чего превратился в кого-то вроде бога. Проклятого бога, прикованного к одному месту, обреченного век за веком оберегать печати, не давая вернуться в мир способным разрушить его тварям… Взывающие, отправившиеся с ним, стали его жрецами. А некроманты — защитниками. Вокруг древних руин возвели стены, положившие начало городу. Городу-храму, в который не было пути чужакам. Но нет ничего тайного, что рано или поздно не стало бы явным. Кто-то проведал о диковинном городе, и тогда пришлось скрыть его за неприступными горами. С Нарисом остались сильнейшие маги, они решили проблему легко и просто. Но и после этого не перевелись желающие раскрыть тайну Ривлэна, как окрестили они храм. Ходили слухи, что там хранятся несметные сокровища… Тогда-то и пригодились бесплотные воины и кланы оборотней-магов. Проклятые Стражи Ривалэйна… — с горечью добавил Лион.

— Оборотни?! — прошептала я, до боли сжав руки.

— Маги, чью ауру смяла и исказила первородная сила. Ритуал коснулся всех, оставшихся с Нарисом, — не глядя на меня, отстранение сказал Лион. — И не пыхти так гневно — они сознавали, на что обрекают себя. Себя и своих потомков.

— А… мама… И… вы?! — наконец-то по-настоящему дошло до меня.

В сознании словно плотину прорвало, и мешанина образов, мыслей и эмоций грозила затопить остатки разума. Вот она, долгожданная правда, но почему же она ничуть меня не радует?!

— Эрика… — протянул Лион и улыбнулся, тепло и грустно. — Эрика из рода Нариса. Она должна была стать жрицей, когда… произошло нечто, заставившее ее бежать из храма.

— С вами?!

— Только я мог помочь ей. Возможно, имелся другой выход, но Эрика была слишком молода, а я — просто мал… Я открыл нам проход через кости земли, хотя не имел права этого делать. Не имел права даже приближаться к непосвященной жрице, — с каким-то ожесточением произнес Лион, — не говоря уж о том, чтобы уводить ее за пределы Ривалэйна.

— Что же тогда произошло? — тихо спросила я, заметив, как побелели сомкнувшиеся на столешнице пальцы мага. Смотреть в его глаза я поостереглась — со своими бы чувствами справиться.

— То же, что происходило во все времена и во всех землях, — усмехнулся наставник. — Предательство. Среди детей Нариса оказалась ядовитая змея, только и выжидавшая удобного случая, чтобы вцепиться в намеченную жертву.

Лион говорил тихо, иногда замолкая и сжимая зубы — до скрипа, даже мне было слышно. Годы не стерли, не заставили поблекнуть то, что намертво отпечаталось в душе тогда еще семилетнего мальчишки, без колебаний пошедшего против вековых законов ради спасения чужой жизни и потерявшего в итоге все.

Привыкшие к аскетичному образу жизни, за богатством и прочими благами ривалы — так называли себя жители Ривалэйна — не гнались, были бы пища на столе да кров, а об остальном Нарис позаботится. Пищу и одежду в город-храм поставлял малочисленный клан северных гномов — в обмен на защиту от нередкой в тех краях нечисти. Во внешний мир ни жрецы, ни Стражи не ходили. Ни к чему это было, да и предавать огласке существование запретного храма остерегались. Иногда, правда, жителям северных поселений среди буйства снежной стихии мерещились облаченные в длинные меховые плащи фигуры — то развлекалась неугомонная любопытная молодежь, тайком от старших пытавшаяся познать мир обычных людей, ради которых их предки когда-то отдали свою свободу. И лишь немногие могли надолго отлучаться от дома — те, чья сила позволяла перемещаться на дальние расстояния, минуя воздвигнутый вокруг Ривалэйна защитный барьер, поставленный еще Нарисом и регулярно подновляемый магами. Но на такие перемещения нужны были личные разрешения всех семи старших жрецов, одобренные верховной жрицей, и случалось такое ох как нечасто.

Но при столь размеренном, казалось бы, образе жизни скучать ривалам было некогда — близость печатей привлекала нечисть, да и сами печати требовали неустанного внимания. Было к чему приложить молодую неиссякаемую энергию, а также богатый опыт старшего поколения. Однако не всем нравилось такое положение дел… Законы магии нерушимы, и не важно, где находится маг — в Буянии или Ривалэйне, их соблюдение — единственная гарантия безопасности этого мира. Молодой и не обделенный амбициями некромант решил, что законы — это скучно, а их нарушение никому не способно навредить, и в один вовсе не прекрасный день услышал странный зов. Он манил, обещал все блага мира — большого, светлого, теплого, не очерченного никакими границами, не скованного бесчисленными запретами, мира, по сравнению с которым Ривалэйн казался снежинкой среди зимней равнины. То был зов запечатанных демонов, и только запятнанная душа могла услышать его. И за столь поистине щедрый дар демоны просили совсем немного — всего лишь освобождения. Кому, как не молодому магу, было знать, что такое вечные оковы? Оковы долга, подчинения, законов, ненавистных ледяных стен…