Тяжело в учении

— Это было бы слишком гуманно, — ухмыльнулась Тэка. — Так легко братец не отделается, по крайней мере до тех пор, пока не напишет работу заново!

Проводив воинственно настроенную подругу взглядом и мысленно посочувствовав незадачливому Алтэку, я побежала в учебный корпус. Там, возле ведущей в подвалы лестницы, меня уже ждал Рэм. Весьма своеобразно ждал — в обществе длинноногой шатенки с целительского, которая не была обделена «истинной красотой», подчеркнутой явно тесноватой рубашкой. В облике приятеля не осталось ничего от милого домашнего мальчика, меньше чем полчаса назад влезшего к нам в окно, — сейчас перед восторженной девицей, небрежно прислонившись к стене, стоял затянутый в форменный костюм старшекурсник, привыкший к поклонению и восхищенному вниманию.

Позер!

Едва не врезавшись в мило воркующую парочку, я и не подумала сбавить скорость и, мрачно глянув на сыто улыбающегося приятеля, зашагала вниз по лестнице. Если надо, догонит, если нет — выйду с другой стороны и очень долго не буду разговаривать с одним белобрысым вероломным некромантом!

— Вики, стой! — крикнул Рэмион, вдребезги разбивая образ вальяжного красавца.

— Рэми, подожди! — эхом вторила девица вослед ринувшемуся за мной кавалеру.

Рэми?! От неожиданности я действительно остановилась. Приятель успел затормозить, а вот целительница — нет, с такой силой врезавшись в парня, что мы все трое чуть было не пересчитали ступеньки длиннющей каменной лестницы.

Ругаясь и шипя, мы кое-как восстановили равновесие (Рэмиону пришлось сложнее всего — на нем висела испуганная девица), после чего все-таки спустились в подвал. К моему огромному облегчению, красотка потерялась на полпути — повздыхав, поохав и построив глазки, удалилась в целительские лаборатории, — и дальнейший путь мы проделали в молчании, изредка бросая друг на друга недовольные взгляды. И если мое негодование можно было объяснить, то поведение Рэма вызывало недоумение — словно это я притащила какую-то левую девицу, едва нас не угробившую!

— Хватит дуться, тебе не идет, — придержав меня у дверей крайней лаборатории, улыбнулся Рэмион.

— А твоей девице, наверное, все к лицу — и даже когда дуется, все равно красотка! — неожиданно для себя выпалила я.

Ой. Что-то не то я сказала… Судя по лицу друга, сейчас меня будут ругать — за покушение на святое!

Но, вопреки ожиданиям, Рэм не рассердился, а удивился:

— Ты обиделась, что я с Эйши разговаривал? Извини, мы случайно встретились…

— Да мне как-то все равно, с кем ты там разговариваешь! — не очень убедительно буркнула я, отворачиваясь от едва сдерживающего смех парня и пытаясь открыть двери. — Вот бесья ж круговерть! — отчаявшись справиться с упрямыми створками, выдохнула я.

— От себя, Вики, а не наоборот, — уже откровенно веселился Рэм.

Вспыхнув, я со всей силы толкнула двери и ввалилась в маленькую комнатку, заставленную столами, шкафами и угрожающего вида приборами.

— Вики… — начал было вошедший следом Рэм, но я быстренько хлопнула в ладоши, зажигая свет, и требовательно вопросила:

— Ну и чего ты хотел показать? Надеюсь, это стоило риска навернуться с лестницы в обнимку с твоей новой подружкой?!

— Решай сама, — вздохнул Рэмион, сдергивая с ближайшего стола плотное покрывало.

Да, это определенно стоило любого риска! В большом стеклянном ящике царило лето — дно устилала нежно-зеленая травка, по стенкам вились тонкие веточки с молодыми листочками, кое-где застенчиво выглядывали ромашки и колокольчики, а среди всего этого великолепия летали… бабочки! Полупрозрачные, мерцающие и совершенно нереальные! Движения изящных радужных крыльев были плавными и завораживающими, и каждый взмах, казалось, сопровождался едва слышным хрустальным звоном…

— Что это? — восторженно спросила я, прильнув к стеклу.

— Помнишь практический выезд, на котором мы обезвреживали вытьянку?

— И Тирха, — хихикнула я.

— И Тирха, — хмыкнул Рэм. — Лион нашел это в развалинах. Духи природы, Вики. Почти что лишенные сил и угасающие. Даже не представляю, как и какой ценой он смог спасти их…

— Феи! — удивленно воскликнула я, глядя на завораживающий танец крылатых существ. — Это же настоящие феи!..

— Так их называют люди, — улыбнулся парень. — Зимой они засыпают, слившись с материнским деревом. Видимо, кто-то сгубил их прибежище.

— А что теперь будет с ними?

— До весны останутся здесь. Возможно, удастся погрузить их в сон. А потом найдем им новый дом. Где-нибудь подальше от людей, чтобы трагедия не повторилась.

— Они такие… чудесные, — выдохнула я, приложив ладонь к крышке.

К ней подлетела любопытная нежно-фиолетовая фея, покружилась, тихонечко звеня тонкими крылышками, а потом к стеклу с той стороны прижались две крохотные ладошки, и я встретилась взглядом с огромными изумрудными глазами, глубокими, словно озерные омуты. В них искрилось ласковое золотистое солнце, и на душе стало невероятно тепло и уютно…

— Ой! — пискнула я, забывая, как нужно дышать. А маленькое чудо серебристо рассмеялось, закружилось на месте, улыбнулось и вновь упорхнуло к своим собратьям, оставив меня в совершенно детском восторге.