Тяжело жить, когда ты сорокалетний, а тебя принимают за лоли 2

— Ой, что ты сказал? Прости, я не расслышала. Так разволновалась!

Раймонд иронично улыбнулся. Он знал Люсию еще со времен академии, когда она была настроена по отношению к нему и всем его товарищам-воителям довольно резко. Поэтому все ее нынешние попытки выглядеть заботливее, нежнее и безобиднее, чем есть на самом деле, были для него ясны как день. Склонившись к жене, Раймонд нежно поцеловал ее в макушку и задумался:

«И вот что мне с тобой делать?»

Сражение продолжалось. После головокружительного падения Оскар начал медленно подниматься с земли. Если раньше его намерения в отношении этого сражения не были серьезными и носили скорее предупреждающий характер, то теперь он был просто обязан показать себя во всей красе. Встав на ноги, парень приподнял голову и посмотрел на довольную Сильвию. Девочка широко улыбалась, насмешливо щурилась и явно гордилась собой.

«Она уже добралась до опалового, — задумался Оскар, — а я все еще завис на тааффеитовом. В отличие от нее я не пропустил ни одной тренировки, но все равно уступаю ей в скорости развития».

Оскар плотно стиснул челюсти и, приняв боевую позицию, угрожающе посмотрел на Сильвию. Его взгляд и его аура ясно дали понять, что он был настроен серьезно.

«Завидую. Правда, завидую».

Сильвия недоверчиво нахмурилась. Как и Оскар, она отвела правую ногу назад, слегка присела и, сжав обе ладони в кулаки, приподняла их на уровень груди. Атмосфера стала напряженнее.

Первой в бой бросилась сама девочка. Она успела сделать лишь шаг вперед, и в тот же миг увидела перед собой Оскара. Его скорость вновь поразила ее, однако в этот раз он двигался даже быстрее, чем прежде. Сильвия не успела ни отступить, ни поставить блок.

Оскар подскочил к ней, схватил за руку и, резко затормозив, дернул маленькое хрупкое тело вниз. Девочка оказалась прижата лицом к земле. Оскар заломил обе ее руки за спиной и, наступив коленом между лопаток, практически вжал в траву.

Сильвия не могла пошевелиться. Ее самоуверенность и решимость сошли на «нет» под давлением превосходящего силой противника. Девочка лишь удивленно расширила глаза и замерла.

— Это все? — прозвучал строгий голос Оскара за спиной.

— Все.

27. Прощание с родными

«Сегодня день, когда я должна буду покинуть этот дом».

Сильвия быстро шла по длинному коридору поместья, наполненного закатным солнцем. Насыщенный солнечный свет падал через окна на пол, попадая под ноги девочки и тем самым освещая путь. Где-то посередине коридора виднелась дверь, ведущая в рабочий кабинет ее отца. В последние дни своего пребывания дома Сильвия практически не видела его. Раймонд скрывался в своем кабинете, пытаясь разобрать горы бумажной работы, накопленной с момента начала войны. Из-за излишних переживаний он даже не спал нормально, что сказывалось на его медлительности и усталости, а в последствии и на самом рабочем процессе.

Осознав, что так продолжаться больше не может, Сильвия решила перейти в наступление. Девочка подошла к кабинету Раймонда, резко остановилась напротив и, приподняв руку, начала громко стучать в дверь. Ее рука прервала стук только тогда, когда из кабинета прозвучало сдавленное: «Войдите».

Сильвия приоткрыла дверь и заглянула в кабинет. Там, за рабочим столом, наполненном горами бумажной работы, сидел полусонный Раймонд. Подперев голову рукой, мужчина практически лежал уже на столе, но все еще пытался продолжать писать. Стоило надоедливому гостю появиться на пороге, и Раймонд тут же приподнял голову. Взгляд его показался недовольным и даже злым, однако таким он был недолго. При виде дочери мужчина быстро выпрямился, вытянулся по струнке и радостно улыбнулся.

— Сильвия! — закричал Раймонд, раскидывая руки в стороны.

Девочка приняла эту перемену настроения, как хороший знак. Улыбнувшись, она тихо закрыла за собой дверь и направилась прямиком к отцу.

Раймонд сразу же отодвинулся от стола и, дождавшись пока его дочь подойдет, похлопал по коленям. При этом в глазах его было столько счастья и надежды, столько радости, что Сильвия просто не смогла отказать.

Подойдя ближе, она намеренно развела руки и позволила отцу посадить ее на колени. Раймонд весь засиял от счастья. Он помог Сильвии сесть поудобнее, прижал ее к себе и, положив голову на девичью макушку, довольно протянул:

— Вот она моя малышка.

Сильвия отвела взгляд и, натянуто улыбнувшись, подумала:

«Никогда не привыкну к тому, что взрослый мужчина называет меня малышкой».

Неожиданно мысли отошли на второй план. Прислушавшись к тишине кабинета, а следом и к сердцебиению Раймонда, девочка отметила, что он действительно был рад появлению дочери на пороге. Сама мысль об этом вызвала нежную улыбку.