Тяжело жить, когда ты сорокалетний, а тебя принимают за лоли 3

«А эта сила ведь, — задумался Сильвестр, — и впрямь, в отличи от остальных, далась мне из рук в руки. Если бы я практиковала темные техники, или хотя бы поклонялась Моргиону, тогда она бы имела накопительный эффект и восстанавливалась бы, а так, стоит ей иссякнуть, как ее уже не вернуть».

— И что? — внезапно спросила девочка. Сильвия улыбнулась и посмотрела на Аллена даже как-то успокаивающе. — Мне какая разница? Моя аура желтая, а не синяя. Мне ее вполне достаточно.

Пока Сильвия говорила, за ней внимательно наблюдали все остальные. Наблюдал и сам Густав. Отчасти ему было тяжело смириться с тем, что на ребенка накладывалось такое бремя в их лагере, отчасти он понимал, что иного выхода не было.

«Хватит ли энергии Сильвии на весь лагерь? И во что вообще превратится наш лагерь, когда все люди в нем станут носителями энергии запрещенного бога?»

Густав начал активно обдумывать эту идею. Как командующий, несомненно, ответственность за подобный план нес он. Это значило, что, когда общественность узнает всю правду, получит наказание именно он.

«Что ж, в худшем случае меня просто больше никогда не впустят в церковь. — На мгновение взгляд Густава пересекся со взглядом Сильвии. Девочка улыбнулась командующему широко, как-то совсем невинно и открыто. — И не надо».

***

Перед глазами все мелькало. Различить время суток, погоду, собственное состояние было уже тяжело. Хонас лежал на своей койке в холодном поту. Сквозь пелену перед глазами он постепенно начинал различать фигуру человека, стоявшего над ним. Вскоре до него стали доноситься и звуки. Недовольный высокий голос произнес:

— Вы только поглядите, он опять умирает.

— Сильв! — громкий крик Аллена раздался откуда-то справа. — До рассвета остался час! Тебе еще полсотни вылечивать.

— Знаю я!

— Так торопись!

Сильвия недовольно цокнула. Пусть она и понимала, что с полусотней было явно преувеличение, тяжесть работы от этого меньше не становилась. Вновь опустив взгляд на больного, руку которого она сейчас удерживала за запястье и за предплечье, она заметила его полуоткрытые глаза.

Хонас видел, как что-то темное вливалось в него от прикосновения девочки. Он чувствовал, как с каждой секундой ему становилось легче, и это его успокаивало.

— Не знаю что это, — заговорил парень, — но мне нравится. Давай больше.

— Вы только посмотрите на него. — Сильвия усмехнулась. — Он еще и наслаждение от этого получает.

К кровати Хонаса подошел Аллен. Осмотрев тело парня, лекарь быстро положил руку на его пульс и мысленно начал отсчитывать. Спустя некоторое время он ответил:

— Потому что он на пороге комы. Смотри, его кожа уже начала темнеть. — Аллен отстранился и опустил руку. — Еще немного и он точно потеряет сознание, как и остальные умирающие зараженные.

— А тех, кто уже потерял сознание, можно откачать этим же способом?

Аллен посмотрел на силу, передаваемую Сильвией. Поток энергии был таким сильным, что его можно было не просто ощутить, но и увидеть.

— Функции мозга у них уже не работают, — отвечал Аллен. — Душа потеряла связь с телом.

Сильвия ничего не ответила. Ей было жаль тех, кого уже нельзя было спасти, но и страдать от того, что она не смогла сделать что-то раньше, было бесполезно.

Посмотрев на Хонаса, девочка лишь с легкой улыбкой подумала:

«А ты действительно долго продержался».

25. Ожидаемое столкновение

Шорох листвы смешивался с чириканьем птиц, стрекотанием насекомых, тихими ровными шагами. Углубляясь все дальше и дальше в лес, Сильвия со своей небольшой группой осматривала окрестности возле лагеря. Места, по которым они проходили, были уже проверены другими не раз и не два. И все же Сильвия чувствовала, что где-то здесь должен был находиться потайной проход в катакомбы.