Тяжело жить, когда ты сорокалетний, а тебя принимают за лоли

— Растения впитывают влагу, животные пьют воду, интересно, — на девичьих губах появилась усмешка, — какой будет эффект от того, что я буду давать допинги всей местной флоре и фауне? — Вынув из кармана своих брюк волшебную карту, девочка вытянула ее вперед. — Во всяком случае, надеюсь, что это не обернется против меня. Возврат: бочка, ткань, травы.

Все вещи, что были названы девочкой, исчезли. Вновь спрятав карту в свои штаны, Сильвия направилась в сторону хижины.

Девочка чувствовала себя намного лучше. После подобных ванн заживали многие синяки и ссадины, но было то, что просто не могло зажить так быстро. Примером этого стала сломанная рука. Кость не могла срастись так быстро даже от волшебных вод, и потому Сильвия до сих пор перебинтовывала ее и накладывала шину. После ночной тренировки даже не чувствовалась усталость. Лишь легкий дискомфорт в области икр.

— Кажется, сегодня можно будет прочитать новую главу пособия, только, — Сильвия грустно улыбнулась, склоняя голову на бок, — если переживу эти пытки.

Почему-то лагерь Люси начал казаться настоящим раем или, по крайней мере, детской шалостью по сравнению с этим местом. Пусть ее мать и заставляла терпеть боль и перенапряжение, она никогда не пыталась вредить ее моральному состоянию.

Пройдя череду мелькающих деревьев, девочка вышла к скале, на краю которой находилась ее хижина. Стоило Сильвии приблизиться к дому, как из ночного мрака начал появляться свет. Небо постепенно начало светлеть, а тусклые солнечные лучи, что пробирались из самой глубины тьмы, постепенно добрались и до острова. Подойдя к краю обрыва, Сильвия быстро села в позу лотоса, концентрируя всю свою энергию где-то на уровне груди. Сейчас собирать энергию стало намного проще. Тело и разум будто привыкли к ежедневным медитациям и в нужный момент сами перестраивались на новый лад.

Неожиданно девочка ощутила в груди легкую боль, похожую на содрогание сердца. Эта боль была вызвана переполнением энергии, скопленной внутри девичьего тела. Считалось, что внутри каждого человека существовала своя чаша, содержащая в себе энергию духа. Когда чаша набиралась до краев, человек переходил с одной ступени на другую. Чаша соответствовала рангу человека. На самом слабом уровне развития чаша была аквамариновая и, для того чтобы чаша сменила свою структуру нужно было трижды наполнить ее. Первое наполнение отмечалось бронзовой звездой, второе — серебряной, а третье — золотой.

Ощутив эту боль, Сильвия так же ощутила, как растет и изменяется ее чаша. Девочка улыбнулась. Она наконец-то получила серебряную звезду аквамаринового уровня.

— Ох, кажется мы не вовремя, — самонадеянный женский голос прозвучал где-то позади. Услышав его, Сильвия тяжело вздохнула.

— И не лень же вам переться сюда ни свет, ни заря. — Поднявшись на ноги, девочка быстро отряхнула свою пятую точку и обернулась лицом к двум гостьям. Перед ней стояли две девушки, что приходили на «тренировочную» площадку каждый день. Одна из них была темноволосой азиаткой, а другая темноволосой европейкой. Обе девушки не имели ничего общего кроме цвета волос и цвета формы, что имела классовый оттенок. Азиатка всегда ходила с распущенными волосами и, судя по характеру, была выходцем из какой-то знатной семьи. Форма на этой девушке имела причудливый вид. Штаны были низкой посадки, характерной для восточных стран. Обычно их называли аладдинами или зуавами. А вот верх формы был не совсем характерен для восточных стран. Сочную женскую грудь скрывала лишь одна красная тряпочка, напоминавшая подобие топа.

Вторая девушка носила более закрытую одежду: обтягивающие бриджи, белую футболку, а поверх нее красную жилетку. Европейка всегда заплетала волосы в хвостик и, судя по характеру, была очень болтлива.

— О, — европейка зловеще ухмыльнулась, — сестра, кажется, нам здесь не рады.

Сильвия приветственно поклонилась, как и подобало традиции этого заведения. В ее голове пронеслась мысль:

«Конечно, вы первые в моем списке на уничтожение».

Азиатка задумчиво сощурилась, рассматривая радостное, не выражающее ни капли ненависти, детское лицо. И именно это в поведении Сильвии бесило больше всего.

— Не важно. — Отмахнулась азиатка. Повернувшись к Сильвии спиной, девушка направилась подальше от обрыва. Туда, где обычно и проводились сражения. Раньше девушка бы проследила за своим врагом, дабы не дать ему сбежать, но за эту неделю она поняла, что Сильвия, похоже, не собиралась сбегать.

Пройдя следом за девушками, Сильвия встала на помеченную позицию. Достаточно далеко, чтобы не попасть под прямой удар, и недостаточно далеко, чтобы успеть сбежать.

Первым врагом стала азиатка. Девушка встала в боевую стойку, поднимая вверх две вытянутые, словно струны ладони. Левая рука была чуть впереди, а правая напротив, чуть ближе к груди.

— Начали, — скомандовала девушка, даже не собираясь сдвигаться с места.

Сильвия сделала это сама. Подбежав к врагу, девочка замахнулась кулаком, пытаясь нанести атаку по животу.