Тяжёлая вода (СИ)

В таверне этим вечером было не в пример более людно, чем обычно, и это было хорошим знаком. Стало быть, народ соизволил отреагировать на его призыв, и сегодняшний день не пройдет порожняком — кого-нибудь в команду точно набрать удастся.

За столом у стены сидела Марна, а перед ней лежала записная книга, раскрытая на чистом листе и начиненное перо с чернильницей. Подле нее стояли двое дюжих моряков из команды.

Он направился сразу к ней. Народ в таверне, завидев Джага, поднял неразборчивый гул.

Марна поднялась ему навстречу и наклонилась прямо к уху.

— Много людей могут нам подойти, капитан. Но они хотят услышать от тебя условия.

Джаг кивнул:

— За это не переживай, миссир Марна. Выступлю как полагается.

Он повернулся к громко гудящей толпе.

Да тут больше сотни человек набралось — оценил он. Конечно, не все пришли наниматься на борт. Половина — и то хорошо.

Мубаса, тем временем, отобрал у кого-то из сидевших стул и поставил перед Джагом. Тот поднялся на него и громко заорал:

— А ну заткнулись все быстро! Я сказал, ЗАТКНУЛИСЬ ВСЕ БЫСТРО!

Шум начал утихать, лица толпы — обращаться к нему. Когда стало возможно говорить, не напрягая глотку, Джаг начал:

— Мой корабль вы все видели. И все видели, какую добычу я приношу из моря. Потому нечего гонять из пустого в порожнее, скажу сразу: кто пойдет ко мне в команду, и кто будет хорошо на борту работать, тому с каждого дела равная доля. Кто не пойдет — сидите как крысы сухопутные на берегу и подыхайте от голода.

Зал взорвался ожесточенным гулом.

— Видали корабль! На берегу валяется!

— А что ж от тебя твоя команда сбежала?! А?!

Толпа в зале согласно загудела.

— ЗАТКНИТЕСЬ НАХЕР! — заорал Джаг с табуретки. — А НУ — ЗАВАЛИТЕ СВОИ ПАСТИ!

Он видел, что его люди — Мубаса, Сурбалла и остальные, даже Марна — тоже орут на людей что есть мочи, и потому напора не ослабил. Спустя полминуты толпу удалось унять.

Джаг, тем временем, заметил в таверне несколько знакомых фигур. Вдалеке, в самом углу стоял у стены тот странный тип, которого Джаг приметил еще с первого прибытия на Такьярманку — чуть смугловатый сангрит, мелкий идальго с перекошенной, словно от вони, не по масти напыщенной мордой. Глаза он скрывал под широкой сангритской шляпой, переломанной и размахрившейся по краям. Он молча наблюдал за происходящим в таверне. Другой — был Джагу знаком лучше. Это, без сомнения, был капитан Фариз Улькаир собственной чернявой персоной. И он довольно скалился, слушая возмущенный гомон толпы.

Радуется, погань такая, что дело у меня не идет, злобно думал Джаг.

Третьим тоже был давно знакомый, хоть и не по имени. Этого человека Джаг знал как Лису — второго по значимости человека в команде Красной Свары. Человека, претендующего там на лидерство. Человека, которому капитанство Сухого не по душе.

Его лицо было, как и раньше, непроницаемо. Такая уж у него была физиономия — сама по себе казалось хитрой и необычной, но выражала очень мало его мыслей. Но, самое главное — стоял он не с Улькаиром. А значит, скорее всего, не с ним и пришел.

Когда шум сократился до приемлемого, Джаг решил ответить на самые важные и часто звучавшие вопросы:

— Мой корабль стоит на берегу потому что я его туда велел вытащить, идиоты! Он, вашу мать, на ремонте! И ремонт уже почти закончен. Днище проконопачено, обшивка поменяна. Но ежели кто из вас боится работы — пошли к собакам отсюда. Мне такие на корабле не нужны. Что до моей команды…

Джаг увидел в толпе еще одну знакомую физиономию — это был Дужо, крупный и сильный негр, который был на его корабле офицером, но решил выбрать себе другого капитана.

— Что до моей команды. Те, кто решил драпнуть — просто сдрейфили. Эти ниггеры были мне нахер не нужны. В моей команде они повидали разного лиха, но я хотел бы поглядеть в лицо тому ублюдку, который скажет, кто не получил своей доли с дела! Драть меня кошкой, да я самый заботливый капитан во всем Море Цепей! А они не оценили моей доброты, хотя это я отстоял для них корабль у покойного Барбо Нурги!

Хоть это было и неправдой, Джаг специально назвал это имя, чтобы позлить Улькаира, и по его морде, довольая ухмылка на которой при этих словах испарилась, он понял, что умело надавил на его самолюбие.

Народ, вроде бы, удовлетворили такие объяснения, и Джаг провозгласил на всю таверну:

— Так что, если кому охота заиметь себе золота в кармане, кто ходил под парусом, кто умеет драться и кто не чужд тяжелой работе — подходи ко мне. Но, прежде всего, мне нужен толковый штурман. Который поведет корабль и проложит курс. Есть среди вас такой? Оплата ему будет — как десять моряцких. Но ежели кто пожелает меня обмануть — сами знаете, отвечать будете сначала мне, а потом сразу Морскому Хозяину!

Зал притих. Все молчали, не решаясь замахнуться на такую высокую должность с такими суровыми требованиями. Но вскоре, по невнятным движениям в толпе, Джаг понял, что кто-то проталкивается вперед, намереваясь выйти.

— Дайте ему дорогу, вашу мать! — рявкнул он.

Люди затолкались, расступаясь перед смельчаком, и вскоре взгляду Джага предстал человек, которого морским волком назвать было трудно.