Тяжёлая вода (СИ)

Понять то, что это действительно вода, а не пресловутая яма, можно было только свету, который отражался от ее поверхности. Слабые волны на легкой воде блестели в солнечных лучах так, будто сами светились изнутри. Отражаясь от ряби, лучи солнца освещали корпус корабля лучше сотни факелов. Корабль подходил к границе раздела вод, и нос его уже погружался в ауру бликов.

Моряки припали к бортам и в тишине пораженно наблюдали за удивительным зрелищем.

— Слушай мою команду, — крикнул Джаг.

— Держаться всем крепко. Проверить балласт в трюмах и приготовиться его перемещать. Надо будет действовать очень быстро, так что мои приказы передавать незамедлительно, сразу как я скажу! Это понятно?

В ответ послышались нестройные положительные ответы.

— Вот и хорошо. А сейчас… Всем ПРИГОТОВИТЬСЯ К УДАРУ!

По его команде все моряки отчаянно вцепились во все, что было под рукой — в снасти, борта, в закрепленные на палубе грузы и друг в друга. Джаг обеими руками ухватился за ванты и стал ждать.

Время он рассчитал почти верно. Момент столкновения настал меньше чем через минуту. И это было больше похоже на то, как если бы корабль, словно колесо телеги, наехал на кочку. Ощущение было странным. Во первых, многие могли этого не почувствовать, но только не Джаг, — корабль пошел легче, и чем дальше заплывал в легкую воду, тем легче и легче шел. Темная муть тяжелой воды медленно отпускала его из своих оков. Во-вторых, корабль словно шел в гору. Нос заметно поднялся вверх, и постепенно следом за ним весь корабль принимал горизонтальное положение, но уже на заметно больше высоте, относительно уровня моря.

В этом крылась тайная опасность легкой воды. Плотность ее была выше, чем у обычной, а значит и выше ахедронова сила, которая выталкивает из нее все плавучие предметы. А потому корабль идет с меньшей осадкой, становится менее остойчив и более уязвим к волнению и перемене ветра. Среди морских рассказов есть множество правдивых и вполне достоверных историй о том, как корабли, вываливаясь из обычной воды на легкую, ловили сильный крен, теряя остойчивость до критического порога, и заваливались набок под легчайшим дуновением ветра.

В обычных условиях нос мог подниматься на целый метр от обычного, но Джаг предусмотрел опасность, и сейчас отрицательный дифферент составлял от силы полфута, хотя выглядело все куда как хуже. Но это только выглядело. На самом деле заранее заготовленный балласт из двадцати крупных бочек, наполненных тяжелой водой, корзин с ядрами и кучи другого тяжелого барахла, расположенный в носовых помещениях, не давал носу задираться выше.

Когда линия раздела вод была уже под фок-мачтой, Джаг скомандовал:

— Связать паруса! Балласт гнать на середину!

Его приказ передали по палубе и доставили в трюм, где заранее проинструктированные команды из дюжих негров принялись катить балласт под грот-мачту. На самих мачтах натасканные матросы с палубы полезли связывать паруса. Это было нужно сейчас для того, чтобы внезапный порыв ветра не накренил неустойчивое на границе раздела вод судно.

Корабль все дальше уходил в легкую воду. Солнце уже наполовину скрылось за горизонтом, но вокруг было светло как днем. Легкая вода блестела и искрилась, и в ее сиянии сверкал и корабль.

Вскоре линия раздела миновала грот-мачту, и корабль встал на ровный киль, полностью перевалившись на легкую воду. Теперь можно было перестать так опасаться внезапного порыва ветра и потери остойчивости. Команде Джаг свои страхи не сообщал, решив, что пусть лучше останутся в благом неведении.

— Распределить балласт поровну вдоль судна, — распорядился Джаг, а сам спустился вниз с надстройки полуюта.

Команда все еще была в шоке. Джаг выглянул за борт и поглядел назад. Картина перед его глазами предстала такая, что и он, бывалый моряк, немного поежился от иррационального страха.

Позади он видел стену. Черную, непроглядную стену тяжелой воды, которая простиралась в обе стороны до горизонта, и отвесно уходила от поверхности воды вниз, к самому дну морскому. Косяки рыб парили в легкой воде вдоль нее, полагая ее твердым препятствием, и не пытались пересекать ее границу. Да и сам корабль словно бы летел по воздуху.

Смотреть на это было жутковато, и Джаг все же понимал своих моряков, которые, с непривычки, впали в благоговейный ступор. Иные из них все продолжали тихонько бормотать молитвы, но уже не о спасении, а благодарственные. Легкая вода и исходящий от нее свет виделись им величайшей благодатью, истинным чудом.

Что ж, может так оно и есть, подумал Джаг. Но что с того? Вода есть вода, тяжелая, легкая, или обычная — вся она мокрая, и вся опасная. Он знал, что как и тяжелая, легкая вода совершенно не отличается по своему составу от простой. Такая же соленая, такая же непригодная для питья. Но какие-то другие ее свойства, неизведанные еще человеку, делали ее именно легкой водой, а не какой-то другой.