Тяжёлая вода (СИ)

— Добыча ресурсов и собирательство — самое меньшее, на что способен человек, чтобы жить безбедно в Море Цепей. Но план компании предполагает рост прибыли. А потому, в течение двух следующих лет мы перейдем от сырья к производству. Сахарный тростник — это не просто сырье. Это само по себе растущее на земле пойло! Остров Святого Гиеля и окрестные острова Россыпи станут нашими факториями, которые поставят в империю ром. Много рома. Сотни бочек, тысячи. Все море цепей будет торговать с нами. Вся империя будет пить наш ром. Вся известная ойкумена узнает винную марку торговой компании. Олива — еще одна ценная культура. При должном подходе мы легко потесним таких исконных производителей оливкового масла, как Мональфа, Антелуза, и даже высокомерных сангритов мы подвинем в сторону! Кроме того, мы расширим наши владения на соседние, ничейные острова, благо, таких в Море Цепей еще много, и найдем места для новых культур — льна, хлопка и шелка, которые станут основой наших новых производственных цепочек: ткани, одежда, парусина — сотни и сотни метров шелка, тысячи метров хлопковых и льняных изделий. К концу второго этапа мы планируем иметь выручку не менее чем в двадцать миллионов такатов в год. К тому моменту мы сможем приступить к третьему этапу: массовому, промышленному производству. Мы будем не просто добывать дерево и металлы кустарным мастеровым способом, как делали это и сто, и двести, и триста лет назад. Мы будем массово производить изделия из них, повышая чистый доход в десятки раз. Мы построим мануфактуры для выплавки стали и чугуна. На рынке появятся первоклассные пушки, мушкетоны и аркебузы клейма Имперской Заморской Компании. Наши собственные верфи примут заказы на постройку кораблей, как для империи, так и для частных заказчиков. Колонии Заморской компании в Море Цепей, в этой благодатной земле, перестанут быть сырьевыми придатками старого света. Экономическая мощь наших городов в новых землях возрастет настолько, что мы сравняемся в могуществе с целыми государствами, и в будущем, превзойдем их. И все это начинается прямо сейчас.

Несколько мгновений в зале не было слышно ни звука. Наконец хлопок в ладоши порвал магическое безмолвие. К нему присоединились несколько других, немного робких поначалу рук, и вскоре весь зал охватили бурные аплодисменты. Люди вставали со своих мест, выкрикивали похвалу оратору. Мигит и сам аплодировал. Но на этот раз, он понял это с легким холодком в груди, это было искренне.

***

А ведь я давал присягу — вдруг вспомнил Мигит. Я присягал на верность Авантийской империи, ее народу и королю. Так кто я теперь? Все еще верный слуга короны? Или не совсем?

Он сидел на диване в гостиной, обдумывая произошедшее.

Речь Саладея Дарды произвела фурор среди чиновников и акционеров заморской компании. Несгибаемая уверенность в громких словах Дарды приводила людей в экстатическое состояние, и уж после такого явно никто не жалел о вложенных в предприятие деньгах. Саладей Дарда, как оказалось, был из тех людей, которых принято называть прирожденными лидерами. Сила духа таких людей настолько велика, что они легко, сами того не осознавая, делятся ею со всеми окружающими, покрывая их аурой своего покровительственного могущества и уверенности в своих силах. В те минуты, когда весь зал, опьяненный выступлением Дарды, утопал в аплодисментах, Мигит вообще не мог думать ни о чем кроме неминуемого успеха. Просто не могло быть ничего важнее этой волшебной идеи необъятного могущества, которое предстоит построить огромными усилиями, совместным трудом сотен и тысяч человек, соединенных общей идеей. Не имело значения ничего кроме этой мысли — основать собственную страну и превратить ее в могущественную империю!

Но теперь гости особняка Иеразии Галивалла разъехались, убыл и сам Дарда. И, по всей видимости, забрал с собой свою магию, которая пьянила и туманила разум. А в голову начинали заползать самые разные мысли. Особенно запомнилось Мигиту то, как Дарда без тени сомнения вещал, что Заморская компания сама по себе превратится в государство, равное Авантии и любому другому.