Тибетская книга мертвых

Человеческая жизнь описывается как средний путь между состояниями избыточной боли и чрезмерного удовольствия. Перерождение человеком из других форм жизни рассматривается как результат накопления большого количества заслуг посредством щедрости, нравственного поведения, терпимости, а также глубокого понимания, достигаемого долгими усилиями по развитию различающей мудрости и проникающего в глубины сосредоточения. Человеческая форма относительно свободна от жестко запрограммированных инстинктивных реакций. Поэтому лишь человеческие существа наделены способностью и возможностью полностью понять свое положение, решительно перепрограммировать себя, достичь непреходящего совершенного просветления, состояния будды, и стать счастливыми, вечно живущими, дарующими радость и помощь другим существам. Умереть непросветленным, потерять свободу и возможность человеческого воплощения, не достигнув цели, а затем вынужденно перерождаться в исключительно скверных условиях бесчисленное число раз – вот это было бы ужасной трагедией. Если человеческая жизнь рассматривается как дающая свободу, возможность эволюционного развития и альтруистического просветления, то ее потеря гораздо хуже утраты такой жизни, которая представляется либо полным растворением в ничто, либо благополучным переселением на небеса. Это нечто подобное ожиданию попадания в ад или чистилище после смерти. Опасность более чем фатальная. Путь к почти безграничному мучению. Поэтому тибетское представление о безначальном и бесконечном характере жизни, о бесчисленных перерождениях вовсе не устраняет страх смерти. Оно придает неотразимую интенсивность этой жизни. Вот что лежит в основе глубокой религиозности и духовности тибетцев, а не суровое окружение высокогорных пустынь и снежных гор.

Однако на более высоком духовном уровне тибетцы рассматривают обычную угрозу смерти как мощную силу, близкую жизни, побудительный импульс к добру, усиливающий положительные действия и отношение к жизни. Они не склонны видеть в смерти силу чистого зла, своего рода непобедимую, беспощадную и своенравную насмешку. Скорее, они учатся воспринимать ее не как «вещь в себе», а как нечто, неотделимое от жизни. Это чувство относительности, распространяемое даже на смерть, вдохновляет их на самом высоком духовном уровне видеть в ней непосредственное, вездесущее царство свободы, не просто часть жизни, а саму основу жизни.

Тибетцы видят, что любой человек может умереть в любое время и в любом месте. Наше представление о прочности жизненной ситуации, о надежности реального мира пяти чувств и их объектов – это глубокое заблуждение. Ничто из того, что мы считаем существующим, действующим, чувствующим или имеющимся, не обладает никакой сущностью, субстанцией, стабильностью или надежностью. Все, с чем мы имеем дело внутри или вне себя, чем мы заняты с утра до вечера, в перспективе ничего не значит для нас. Если мы умираем, то все, что мы удерживали, исчезает, что помнилось – забывается, что было нашим – теряется, растворяется в полной бесчувственности, поскольку оно относилось к нашему уму или телу. Удивительно, но как только мы привыкаем к тому, что смерть подстерегает нас на каждом шагу, мы чувствуем большое облегчение. Мы понимаем, что действительно свободны всегда и во всех ситуациях, осознаем, что любое принуждение основано лишь на иллюзии длительности, устойчивой субстанции, связующей сущности. Мы полностью погружаемся в океан свободы. Наше участие в различных отношениях в действительности совершенно произвольно. Это чувство непосредственности и свободы радует. Это высшее понимание смерти связано с Ямантакой, Терминатором смерти – самой устрашающей персонификацией мудрости неэгоистичности, реализацией пустоты.

Замечено, что тибетская культура очень колоритна, а тибетцы в целом – живой, жизнерадостный и отзывчивый народ. Они индивидуалисты, они непредсказуемы и ценят свободу во всех аспектах и на всех уровнях. Они использовали свою независимость, чтобы практиковать просветляющее учение Будды, а не развиваться в материальном или военном отношении. Тибетцы делали все в меру своих возможностей, чтобы хорошо использовать человеческую жизнь и полностью реализовать ее потенциал для кармического, а не только материального прогресса. Уникальная красота их цивилизации в значительной мере исходит от их ясного осознания непредсказуемости смерти и той свободы, которую оно приносит.

Глава 2. Тибетская наука смерти

Что такое смерть?