Тибетская книга мертвых

Эта философская концепция очень напоминает индийскую Майявада Веданту, которую в вишнуистской «Падма Пуране» называют «плохим писанием и скрытым буддизмом» (майявадам асаччастрам праччханнам бауддхам). Однако ее великий комментатор, «несравненный Шанкарачарья», как называл его Вильям Джонс, критиковал буддистов за их отрицание вечного «я» (атма) и субъективизм, утверждая в то же время, что такие понятия, как личное «я» и внешний мир, являются лишь прагматическими истинами, утрачивающими свой смысл при достижении Освобождения, которое мало чем отличается от буддийской Пустоты. Хотя и есть различие между этими системами, оно не столь велико, как принято считать. Но это уже вопрос, не относящийся к нашей теме.

Видения, возникающие в посмертном состоянии, воспринимаются умершим как вполне «реальные», если он не осознает их иллюзорности и не стремится избежать их и достичь Пустоты. Ясный Свет описывается в «Бардо Тхёдоле» как ослепительное сияние, по добное яркому солнечному свету, весной оживляющему все в природе. Это упоительное зрелище не дает, ко нечно, объяснения самой сути того, что оно на самом деле собой представляет, так как оно не объект, а видимое _______ состояния, которое есть неописуемое блаженство. В этой связи представляет интерес следующее высказывание китайского ученого г-на Су в его статье об Аватамсака Сутре (гл. XV): [«Бодхисаттва излучает свет, называемый «Видение Будды», чтобы побудить умирающих думать о Татхагате и таким образом помочь им перейти после мерти в чистые сферы Будды».)

Умирающего или уже умершего призывают сосредоточиться на Ясном Свете и таким образом достигнуть Освобождения. Если он выполнит это, значит, он сам уже поднялся до этого состояния. Но, как правило, ввиду привязанности к мирской жизни (санскары), он не следует этому совету. Тогда ему показывают вторичный Ясный Свет, который есть тот же свет, но частично _________. Если ум не найдет в нем успокоения, Первое Бардо, или Чик-хай Бардо, которое может длиться несколько дней или одно мгновение (в зависимости от уровня сознания умершего), закончится.

На следующей ступени (Чёньид Бардо) восстанавливается восприятие объектов внешнего мира, которое существовало в момент смерти. В некотором смысле это можно сравнить с выходом из обморока. Но это не состояние бодрствования, в котором человек находится при жизни. Комплекс души, перестав воспринимать Пустоту, впадает в состояние, подобное сну со сновидениями. Оно продолжается до тех пор, пока душа не воплотится в физическое тело, и тогда наступит ее действительное пробуждение для новой жизни на Земле, так как земной опыт есть жизнь в этом теле.

Прочитав впервые описание пятнадцати дней, следующих после выхода умершего из «обморочного состояния», я сначала принял его за описание постепенного расширения ограниченного сознания, аналогичного тому, что выражено в тридцати шести таттвах Северной Шайвагамы и ее тантрах и представлено в ритуальной форме в тантрийском обряде Бхутташуддхи и в Лайя (Кундалини) йоге. Однако, вникнув глубже, я увидел, что это не так. После окончания Первого Бардо сознание, существовавшее в момент смерти, сразу восстанавливается, минуя промежуточные ступени.

Снова возникает психическая жизнь, являющаяся продолжением того состояния, в котором умерший находился перед самым «обмороком»[19]. Жизнь, начинающаяся сразу после смерти, согласно этому взгляду и по утверждению спиритов, подобна предшествовавшей ей и является ее продолжением.

В описаниях Сведенборга и в современной пьесе «Outward Bound» («Идущие туда») также отмечается, что умерший не знает сначала, что он «умер». Сведенборг, который также описывает промежуточное состояние, указывает, что, за исключением тех, кто сразу был вознесен на небеса или низвергнут в ад, умерший в первое время переживает состояние, сходное с его земной жизнью: оставив тело, он продолжает жить впечатлениями своей прошлой жизни, и не имея никаких других, не осознает своей смерти[20].