Тиэль: изгнанная и невыносимая

– Напротив, именно семь столов за сутки сделал столяр-гном, побившийся об заклад с конкурентом. Причем все столы были изготовлены из разных материалов. Так мастер Губринг превзошел соперника. Мастерская Губринга до сих пор стоит на улице Семи Столов, только работают там сыновья и внуки столяра. Сам он отошел от дел.

– Ты столько знаешь о городе! – восхитился барон.

– У меня было время, желание узнать и отличный учитель, – мимолетно улыбнулась Тиэль, покосившись на надувшегося от гордости Адриса. – Те, кто живет в Примте с рождения, настолько привыкают ко всему окружающему, что лишаются шанса заметить необычное и проявить интерес. Любое, даже самое странное, название не раздражает слух. Привычка – убийца любопытства.

– Точно! Я-то здесь не родился, живу лишь пятый год, вот и удивляюсь, а кого ни спросишь, почитай никто и не слыхал об истории названий, если только про Королевский проспект объяснят или переулок Илта близ его же храма. Так это и я кому хочешь объясню, – довольно оскалился Шихандир и подметил: – О, приехали! Улица Пяти Платков. Чего-то она широковата для пяти-то, а, лейдин?

– Платки мужские в ту пору шились в виде широких прямоугольников, их модно было носить как шейные. Повязывали непременно тройным толстым узлом. Так что с шириной улицы ошибки нет! – объяснила Тиэль, в свое время прослушавшая еще и лекцию о моде той поры, когда Адрис имел плоть и слыл завзятым модником.

Коляска притормозила у указанной Тиэль лавки с однотонно-черной чеканной вывеской «Травосбор». Лишь буквы были подкрашены серебряной краской.

Эльфийка еще в первые дни своего пребывания в Примте почти случайно забрела в небольшую по размерам, но с богатым ассортиментом и отменным качеством товара лавку, чтобы узнать цены на травы.

Большая часть клиентов Криспина и даже его коллеги считали мужчину с коричневой кожей, черными косами и гордым резким профилем человеком или метисом. Эльфийка, видевшая буйство цвета энергий мастера радужным бриллиантом с бесконечным кружением бури и чуявшая запах грозы, знала иное. И куда интереснее было то, что травник это тоже понял.

И пожелал свести знакомство с изгнанницей, сведущей в растениях получше его самого. Из этих двух вполне практичных желаний как-то само собой, что случается крайне редко, родилось третье, гораздо более чистое. Жажда общения переросла в тягу к душевному теплу. Тиэль стала постоянной даже не клиенткой – гостьей и если не подругой, то точно приятельницей дракона. О да, мастер принадлежал именно к этой расе!

В той жестокой войне, которая унесла владыку Дивнолесья из рода Эльглеас, Криспин потерял не жизнь, но крылья и веру. Его любимая, та, с которой он переплетал шеи и распахивал крылья навстречу рассвету, исполняя песнь единения, та, которую он избрал матерью своих детей, предала. Узнав о неисцелимой травме мужа, драконица оставила его. Вероятно, рассчитывала, что отчаявшийся муж совершит свой последний полет с какой-нибудь высокой скалы, освободив ее от опостылевших уз с инвалидом.

Такой радости Криспин ей не доставил. Ожесточившись сердцем и почти возненавидев сородичей, вставших на сторону предательницы и отвернувшихся от калеки, дракон, лишенный крыльев, отправился в храм Инеаллы и обратился к богине с просьбой о разрыве брачных уз. Покровительница жизни и плодородия вняла его просьбе. Она, берегущая и дарующая жизнь, сняла брачный узор с тел драконов, наградив предавшую супруга вечным проклятием бесплодия и невозможностью заключить новый союз в храме.

Обо всем этом Криспин поведал как-то Тиэль за бокалом ядреного зелья, заменяющего драконам вино. Что толку скрывать, если эльфийка и так видела все его искалеченное нутро? И не сбежала с криками, не задавила жалостью, спокойно приняла и, как осознал добровольный изгнанник, поняла.

Взамен нелюдимый, чурающийся любого общества мастер подарил ей свое доверие и много ценных советов. Сам привел в гильдию Травников, подбрасывал клиентов, покупал растения по достойной цене.

Дверной колокольчик еще не затих, а тощий паренек-подмастерье уже вопил во всю мощь легких:

– Лейдас Криспин, Тиэль пришла!

Не блещущий внешней красотой, сутуловатый обладатель удивительного носа-хоботка Ераш принадлежал к редкой расе ушриес – гигантских наземных насекомых. Вершиной их эволюционной мимикрии стало удивительное внешнее сходство с людьми. Лишь нос выдавал в юноше иное создание. А чутье Тиэль дополняло картину. Ученик дракона рассыпался для эльфийки золотым песком с блестками слюды и пах совершенно парадоксально – бодрящим киалем и травяным сбором от простуды.