Tiffani Rayz Svyatoy Greshniki 5

представляете, сколько стоит этот «O Holy Night» на фортепиано, красные и зеленыеДак»?

- Думаю, небольшое состояние. - Он повесил шлем на руль.

- Ага. Небольшое. И где же ваш стопор?

- Pardon?

- Ваш дисковый стопор. Нельзя оставлять «O Holy Night» на фортепиано, красные и зеленыеДукати» на парковке без стопора,

если только вы не тупой преступник или хотите, чтобы его угнали. Какой из двух

вариантов?

- Преступно тупой.

- Значит, признаете это?

- Нет, я исправляю твою грамматику. Я и не думал, что пригород Коннектикута

такой опасный район. Мне стоит бояться? - спросил он таким тоном, будто знал что

такое страх, но только в теории, а не на практике.

- Если бы у меня было что-то столь же ценное, я бы повесила на это замок.

Он улыбнулся ей.

- Я собирался.

- Это хорошо. Тогда ладно. - Она стояла там и не знала, что еще сказать.

Несколько вещей, которые пришли ей на ум, были слишком поспешными. Наподобие

«O Holy Night» на фортепиано, красные и зеленыеЯ люблю тебя» и «O Holy Night» на фортепиано, красные и зеленыеты женишься на мне?»

- Скажи мне свое имя.

- Элли.

- Это сокращенное от...?

- Элеонор. Элеонор Луиза Шрайбер к вашим услугам. - Она приподняла концы

юбки и присела в самом саркастичном реверансе. - А ты кто, черт возьми?

- Попробуй снова. Вежливее, пожалуйста.

Она ковыряла носком ботинка землю.

- Ну?

- Ладно. Как вас зовут, Отец?

На мгновение он изучал ее лицо, но не отвечал.

23

Святой. Тиффани Райз

- Разве вы не знаете своего имени?

- Я обдумываю, как ответить на вопрос. А пока позволь сказать вот что. Рад

наконец познакомиться с тобой, Элеонор.

Он протянул левую руку для рукопожатия. У нее не было выбора, кроме как

протянуть свою левую руку. Как только ее ладонь оказалась в его, он обхватил ее

пальцы и притянул к себе. Он задрал ее рукав и изучил два следа от ожога на запястье.

- Эй, какого дьявола вы творите? - спросила она, пытаясь вырвать свою руку. Он

не отпустил ее, просто удерживал на месте всей своей невероятной силой.

- У тебя на руке ожоги второй степени и много царапин на коленях. Потрудись

рассказать, откуда они?

- Не вашего ума дело.

Священник изучал ее прищуренными глазами цвета стали. Казалось, он не был

оскорблен ее словами.

- Элеонор, - сказал он. - Скажи, кто причинил тебе боль. И скажи сейчас же.

Она ощутила силу его воли, словно на нее давила стена.

- Нет. Вы даже имени своего не назвали.

- Если я скажу свое имя, ты расскажешь об ожогах?

Он отпустил ее руку, и она притянула ее к себе и прижала к животу. Все ее тело

трепетало от прикосновения его руки к ее руке, от того, как упорно он ее

рассматривал.

Она стояла неподвижно и молчала, а он изучал ее лицо до тех пор, пока Элли

неохотно не посмотрела ему в глаза.

- Вы никому не расскажете то, что я вам расскажу? - Она не была в восторге от

идеи рассказать кому-либо что-то столь личное, но по какой-то причине, причине,

которую она не могла объяснить, она доверяла этому мужчине, этому священнику.

- Ни единой душе.

- Ладно. Договорились. Имя?

Он порылся в черной кожаной седельной сумке на мотоцикле, вытащил что-то

похожее на Библию, но на каком-то иностранном языке. Он открыл потрепанную

обложку и перелистнул на страницу, где он толсто от руки написал черными

чернилами четким разборчивым почерком свое имя.

Сорен Магнуссен.

Она протянула руку и кончиками пальцев провела по буквам его имени.

- Сорен... Я правильно произнесла?

- Ты произнесла его как американка.

- А как я должна говорить?

- Мне нравится, как ты его произнесла. Ты должна знать, здесь этим именем меня

больше никто не позовет. Так назвала меня мама. К несчастью, меня заставили носить

имя, которым назвал меня отец - Маркус Стернс.

- Значит, тут никто не знает вашего настоящего имени? – То, что он написал в

своей Библии «O Holy Night» на фортепиано, красные и зеленыеСорен Магнуссен», казалось намеком на то, что он считает имя Сорен

своим настоящим именем, а не Маркус.

- Только ты. И теперь, когда ты его знаешь, думаю, должна мне ответ на мой

вопрос.

- Ничего серьезного.

- Элеонор...

- Я привыкла к Элли, а не Элеонор.

- Элеонор – имя царицы. Элли - простое французское местоимение,

обозначающее Она или Ее. А сейчас, Элеонор, расскажи мне, как ты получила эти

ожоги на запястье. А после обсудим колени.

24

Святой. Тиффани Райз

- Плойка.

- Сама себе или кто-то в доме причиняет тебе боль?

- Сама.

- Почему ты это сделала?

- Ради забавы.

- Тебе нравится причинять себе боль? - Он задал вопрос без отвращения или

удивления. Она слышала в его голосе только любопытство.

Она кивнула.

- Считаете меня сумасшедшей?

- Мне ты кажешься вполне нормальной. Кроме твоей одежды.

- Что? Не понимаете гранж?

- Твои волосы тоже вызывают вопросы.

- А с волосами что не так?

- Они зеленеют.

- Это не плесень, - ответила она, смеясь над игривым взглядом неодобрения на

его лице. - Это гель для волос. Я сделала зеленые пряди.

- Сколько тебе лет?

- Пятнадцать. Но через две недели будет шестнадцать. - Она ощутила