Tiffani Rayz Svyatoy Greshniki 5

- Вы не сделаете такого со мной.

- Non? Le prêtre уже играет с твоим разумом.

- Как?

- Заставляя тебе ждать его. Ты не хочешь его ждать, верно? Ты хочешь стать его

любовницей прямо сейчас. Даже сегодня.

- Нет. Не сегодня. Я хотела быть его любовницей вчера. Нет причин ждать.

- Я знаю причину.

- Да?

- О, oui. Он манипулирует тобой. Вот ты. Такая молодая. Такая красивая. Такая

спелая, готовая к тому, чтобы тебя сорвали. И все же ты сидишь тут... не сорванная.

Он так доказывает, что владеет тобой, как собачкой на подводке. Рядом. Сидеть.

Перевернись. Притворись мертвым. Ты не его любовница. Ты его щенок, и ты

следуешь за ним повсюду. Он кормит тебя объедками, и ты ешь их с его руки.

Элеонор выпрямилась.

- Он не манипулирует мной, заставляя нас ждать, понятно? Мне семнадцать, а

ему почти тридцать один. Он священник, а я учусь в средней школе. Я даже не

принимаю противозачаточные, и, если бы принимала, и мама узнала бы об этом, мне

был бы конец. Если его застукают со школьницей, ему будет конец. И в довершение

ко всему он садист. Он заботится обо мне так сильно, потому что хочет, чтобы я знала,

во что ввязываюсь. Так тому и быть. Мы подождем. Я выучу то, что мне нужно знать.

Мы начнем заниматься сексом, когда он будет готов и когда будет знать, что я готова.

Это не манипулирование. Это здравый смысл. И вы можете кое-чему научиться у него

о здравом смысле.

- Moi? - Кингсли был по-доброму возмущен ее инсинуацией.

- Вы. Вы забрали меня из школы на «O Holy Night» на фортепиано, красные и зеленыеРоллс-Ройсе»? Вы знаете, сколько внимания

привлекли ко мне? И вы с Сореном родственники, в своем роде. Вы должны быть

осторожны. Мы должны быть осторожны. Мы не можем втянуть его в неприятности.

- Я буду более осторожным, - пообещал он.

- Хорошо.

- Мне нравится твоя страстная защита своей затянувшейся девственности.

- Я не хочу, чтобы вы думали, что Сорен манипулирует мной, хотя на самом деле

это не так.

- Верно.

- Да, верно.

- Но я манипулирую. - Кингсли оперся ногой на ее сиденье и ухмыльнулся.

- Вы... вы заставили меня перечислять причины, почему Сорену и мне стоит

подождать, хотя пять минут назад я сказала, что не хочу, и что на это нет причин.

- Это было слишком просто.

- Вы играли с моими мозгами.

- Твоим мозгам больно? Я старался быть нежным, поскольку это твой первый

раз.

Элеонор взяла свой армейский ботинок и бросила его в голову Кингсли. Он

поймал его и опустил окно.

- Не смейте. Я люблю эти чертовы ботинки.

- Обещаешь больше не бросать их в меня?

- Обещаю. Клянусь.

- Обещаешь весь вечер быть хорошей девочкой?

- Лучшей.

- Ты позволишь мне сейчас трахнуть тебя, если я отдам тебе ботинок?

Элеонор открыла рот и захлопнула его. Он серьезно? Серьезно или нет...

154

Святой. Тиффани Райз

- Ни за какой армейский ботинок в мире.

Кингсли вытянул ботинок в окно и принялся ждать.

- Выбрасывайте, - сказала она. - Тут становится чертовски холодно.

Кингсли поднял окно и отдал ей ботинок.

- Вы возвращаете его? - Она быстро натянула его, пока Кингсли не передумал. В

будущем ей придется быть умнее, оставаться начеку.

- Ты прошла тест.

- Какой тест?

- Я люблю проверять новых людей, приходящих в наш мир. Я сажаю их в мой

«O Holy Night» на фортепиано, красные и зеленыеРоллс-Ройс» и пытаюсь соблазнить. Победители говорят нет. Проигравшие - да. Но

так как я все равно их трахаю, побеждают все.

- Почему согласие - это проигрыш?

- Потому что, соглашаясь на секс с незнакомцем без обсуждения табу, желаний,

защиты и безопасности, ты, скорее всего не готова к нашему миру. Сабмиссив

чрезмерно стремящийся угодить доминанту, может быстро попасть в передрягу в моем

мире.

- Значит, я прошла?

- Один тест.

- А есть еще?

- Много. Подожди, пока он наденет на тебя собачий ошейник. Не терпится

увидеть, как ты отреагируешь на этот тест.

Элеонор уставилась на него.

- Я не буду носить собачий ошейник.

- Он уже выбрал один.

- Сорен?

- А кто же еще?

- Собачий ошейник? Вы издеваетесь?

- Зачем мне это? Ошейники играют важную роль в нашем мире. Знак

принадлежности. Так что воспринимай это как комплимент. И после того, как ты

примешь его как подарок, можешь помахать для него своим маленьким хвостиком.

- Он говорил, что вы дьявол.

- Он так говорит только потому, что знает, какой я настойчивый.

Он поднял руки к голове и двумя пальцами изобразил рога. Элеонор взорвалась

от смеха.

- Кингсли, вы мне нравитесь. Как бы мне этого ни не хотелось.

Он поднес ее руку к губам и поцеловал центр ладони. В этот раз без

обнюхивания пальцев.

- Это чувство, ma petite, полностью взаимно.

Они подъехали к особняку Кингсли, и он проводил ее внутрь.

- Кто это, Кинг? - Потрясающая латиноамериканка в облегающем белом платье

спустилась по лестнице. Она быстро поцеловала Кингсли в щеку. - Милая униформа, -

обратилась она к Элеонор. Это прозвучало как искренний комплимент, а не сарказм.