Тифлис 1904

– В окраинном, – сострил Гайдуков. Поймал неодобрительный взгляд начальства и пояснил: – Хуже всего в Навтлуге. Там сплошь сады: Орточалы, Дарсичалы… А в садах тех притоны для воров и скотокрадов. Еще грузовая станция портит дело. Окрестные жулики повадились по ночам вскрывать вагоны. Тащат все подряд. Надо бы пост установить, да народу не хватает даже на главные улицы.

Тут околоточный увидел, как Ковалев наливается краской гнева, и окончательно смешался. Но ему на помощь пришел Снитко:

– А что? Так и есть, Георгий Самойлович. Не далее как вчера я отбивал те вагоны. И не отбил: четыре пуда смушки украли-таки, стервецы.

– Туда, изволите ли знать, таскаются все шильники восточной окраины, – воспрянул околоточный. – И не только вагоны пограбить, но еще и скотину угнать. Местность от военного госпиталя до Варварской слободы уставлена скотными дворами. Много их и в пригородных деревнях Норио и Марткоби. Городская бойня рядом, очень удобно… Живность выгоняют пастись по левому берегу Куры на несколько верст. А когда гонят вечером обратно, с гор спускаются целые банды и отбивают ее.

– Чьи банды?

– Туземные. В основном борчалинцы, там народ до чужого добра охочий. Но и грузины не лыком шиты, тоже примазываются. Бывает, что и до стрельбы доходит. Вообще весь левый берег вниз по Куре неспокойный.

– А вверх?

– Чуть лучше, – взял слово полицмейстер. – И было бы совсем хорошо, кабы не ипподром. Вокруг него, сами понимаете, что творится. Где легкие деньги, там добра не жди. В Дидубе опять притоны, а еще публичные дома и пивные с темным элементом. Опоят дурака и в Куру его. А мы потом вылавливаем на отмелях…

Гайдуков счел нужным пояснить:

– В шестнадцати верстах ниже города, не доходя до Караджалара, река разбивается на три рукава и мелеет. Туда и выбрасывает всех утопленников. В летние месяцы по десятку человек за неделю. Многие из них упали в Куру не сами. Ох, не сами.

– А вокзал? Местность там, помнится, даже называется подходяще: Нахаловка. Что в ней делается?

– Нахаловка поставляет нам исправно хулиганов, а еще революционеров всяких. Вокруг вокзала сложился целый городок: мастерские, депо паровозов, лазарет с аптекой, товарная станция, складская таможня, паркетная фабрика и жилой поселок. Ну и эти воду мутят… дасисты.

– Кто такие?

Полицмейстер пояснил питерцу:

– Дасисты есть грузинские марксисты, социал-демократы то бишь.

– У них своя партия?

– Десять лет назад создали общество «Месами даси», антиправительственное. Оттуда и название.

– Понятно. А фартовые дела проворачивают в Нахаловке?

– Нет, только хулиганство и пьяный разгул. Пролетарии там сплошь русские, пьют без просыпу. Ну, таможенный склад иной раз подломают. А в смысле организованного бандитизма тихо.

– А еще выше?

– Выше немецкая колония Александердорф, у этих не забалуешь.

– Так, господа, давайте подведем баланс, – подытожил Лыков. – На правом берегу криминальные места – это Татарский Майдан и Харпух. Правильно?

– Нет. Забыли про Колючую балку, – поправил командированного Снитко.

– Так вы сами о ней не сказали!

– Как-то упустили. А зря.

– Петр Анисимович, тогда уточните. Может там Безвуглый прятаться?

– Может, и даже весьма вероятно, что там он и сидит. Значит, про балку. Это такая местность над Головинским проспектом. Овраг, который спускается с горы Святого Давида к площади перед Разгонной почтой. Очень неблагоустроенная и злачная клоака. Строить там нельзя – сверху течет вода и в сильный дождь смывает все в Куру. Поэтому вместо домов в Колючей балке одни халупы незаконные. И народ там подобрался соответствующий: дикий и злой. Прописки нет, и никогда не было. Бесписьменным самое оно.

– Что же вы терпите подобное безобразие?

– А чего вы Хитровку в Москве терпите? – неожиданно огрызнулся помощник пристава. Но спохватился и добавил: – В каждом городе есть подобные места, и ничего с ними не удается поделать. Будто медом намазано для фартового элемента.

– Я понял. Надо готовить там облаву.

Тифлисцы переглянулись, и полицмейстер осторожно сказал:

– Опасная получится облава.

Лыков пожал плечами:

– Прикажете обходить Колючую балку стороной?

– Да мы обычно так и делаем…

– Казаков привлеките для усиления.

Все замолчали, в воздухе витало ощущение неловкости. Питерец понимал причину. Он бывал и на Хитровке, и в Вяземской лавре. Знакомые места! Но лишний раз старался туда не соваться, только в случае крайней необходимости. А то можно и без головы остаться. Но Безвуглого все равно надо поймать.

– На правом берегу все?

– Теперь все.

– Перейдем к левому. Тут география зла погуще. Куки, Шантах, Авлабар, Чугуреты, Навтлуг, Орточалы, Дарсичалы, Дидубе. Почти все, кроме разве что русских кварталов Девятого и Десятого участков. Ничего не забыл?

Тифлисцы молчали. Приезжий решил их подбодрить:

– Ну, всего-то полгорода. Как-нибудь управимся.

Гайдуков подал голос:

– Русские кварталы тоже надо включить. Там военных много.

– Много, и что?

– А то, Алексей Николаич, что бандит-то наш сам из военных. И с ними у него большая дружба. Вот.

Ковалев кивнул: