Тигана

— С удовольствием разопью с вами эту бутылку, — ответил он Ровиго, — хотя вряд ли ваша жена будет рада, если вы сосватаете для ваших дочерей бродячего музыканта.

— Моя жена, — с чувством произнес Ровиго, — была бы безмерно счастлива, даже если бы я привел домой для старшей пастуха с пастбищ Чертандо.

Дэвин поморщился.

— Неужели так плохо? — пробормотал он. — А, ладно. Мы можем, по крайней мере, выпить за ваше благополучное возвращение из Тригии, да еще в самый канун Праздника. Меня зовут Дэвин д'Азоли бар Гэрин, к вашим услугам.

— А я — к вашим, друг Дэвин, который старше, чем выглядит. У вас были трудности с покупкой спиртного? — проницательно спросил Ровиго.

— Одной Мориан, богине Врат, известно, из скольких дверей я сегодня выходил с тем же пересохшим ртом, что и входил. — Дэвин опрометчиво понюхал тяжелый воздух. Даже среди ароматов толпы и несмотря на отсутствие окон, вонь кож доносилась снаружи очень явственно. — Это заведение не первое, и даже не десятое, которое я посетил в поисках бутылки вина.

Ровиго улыбнулся.

— Разумный подход. Не покажусь ли я вам эксцентричным, если скажу, что всегда иду прямо сюда, когда «Морская Дева» возвращается из плавания? Почему-то этот запах говорит мне о суше. О том, что я вернулся.

— Вы не любите море?

— Я совершенно убежден, что любой человек, который утверждает обратное, лжет, или у него на суше долги, или сварливая жена, от которой он спасается, или… — Он замолчал, делая вид, что его внезапно осенила мысль. — Если подумать хорошенько… — прибавил он с преувеличенной задумчивостью. И подмигнул.

Дэвин громко рассмеялся и налил им еще вина.

— Почему же вы тогда плаваете?

— Торговля идет хорошо, — откровенно ответил Ровиго. — «Дева» — судно достаточно небольшое, чтобы проскользнуть в те порты на побережье или к западу от Сенцио и Феррата, в которые более богатые купцы не считают нужным заходить. Оно также достаточно быстрое, чтобы было выгодно плавать на юг, минуя горы Квилеи. Конечно, это противозаконно из-за эмбарго на торговлю, но если имеешь связи и не болтаешь о своем бизнесе, то риск не слишком велик и можно получить хорошую прибыль. Я покупаю на здешнем рынке барбадиорские пряности или шелк на севере и вожу их в такие места в Квилее, где иначе подобные вещи и не увидели бы. Привожу оттуда ковры, резные украшения, обувь, изукрашенные драгоценностями кинжалы, иногда фляги буината для продажи тавернам — все, что идет по хорошей цене. Я не могу брать крупные грузы, поэтому приходится следить, чтобы не выйти за рамки, но на это можно жить, пока страховка не высока и Адаон, бог Волн, держит меня на плаву. Отсюда я пойду в храм бога, прежде чем отправиться домой.

— Но сначала сюда, — улыбнулся Дэвин.

— Сначала сюда. — Они чокнулись и выпили. Дэвин снова наполнил стаканы.

— Какие новости из Квилеи? — спросил он.

— По правде говоря, именно там я и был, — ответил Ровиго. — А в Тригии лишь останавливался на обратном пути. Новости есть. Мариус этим летом снова победил в бою в Дубовой роще.

— Об этом я слышал, — сказал Дэвин, качая головой с грустным восхищением. — Калека, и ему уже должно быть пятьдесят. Сколько раз он победил — шесть подряд?

— Семь, — серьезно ответил Ровиго. Помолчал, словно ожидая реакции.

— Простите, — сказал Дэвин. — В этом числе есть какой-то смысл?

— Мариус решил, что есть. Он просто объявил, что больше не будет никаких сражений в Дубовой роще. Семь — священное число, заявил он. Позволив ему одержать последнюю победу, мать-богиня ясно выразила свою волю. Мариус только что провозгласил себя королем Квилеи, а не просто наместником Верховной жрицы.

— Что? — воскликнул Дэвин довольно громко, и к ним повернулось несколько голов. Он понизил голос: — А я думал, у них там матриархат.

— Так же думала и Верховная жрица, — ответил Ровиго.

Путешествуя по полуострову Ладонь, по горным деревням и отдаленным замкам, помещичьим усадьбам и городам, которые были деловыми центрами, музыканты поневоле узнавали новости и слухи о больших событиях. Из своего небогатого опыта Дэвин знал, что всегда говорили об одном и том же: как приятнее скоротать холодную зимнюю ночь у очага в таверне Чертандо или как произвести впечатление на путешественника в таверне Корте, доверительным шепотом сообщив ему, будто в этой игратянской провинции, по слухам, формируется партия сторонников Барбадиора.

Это были только разговоры, к такому выводу давно пришел Дэвин. Два правящих чародея из-за моря, с востока и запада, почти пополам поделили между собой Ладонь, и только захудалая провинция Сенцио формально не была оккупирована никем и тревожно поглядывала в обе стороны через водное пространство. Ее правитель был парализован нерешительностью и никак не мог решить, какому волку позволить себя сожрать, а оба волка вот уже двадцать лет осторожно ходили кругами, и каждый не хотел подставить себя, сделав первый шаг.