«Тигр» охотится ночью

– Сможешь! Иди. А я тем временем постараюсь что-нибудь выяснить о Томе. Обещаю. Кстати, я тебе говорила, что Джилл учит вьетнамский язык? – сказала она, желая отвлечь Наталью от тягостных дум. – Хочет приехать сюда и работать здесь переводчицей.

– Надеюсь, она шутит, – рассеянно произнесла Наталья.

– Я тоже на это надеюсь. Просто Джилл очень скучает без нас. Ей надоела спокойная работа в МИДе, и она вдруг вспомнила, что родилась в Чикаго. Вот и захотела принести хоть какую-то пользу родной стране.

– Джилл на войне? Этого нельзя допустить, мама!

– Я постараюсь. Иди к пациентам, дорогая.

33

– На самом деле, я не уполномочен обсуждать с вами подобные вопросы, мэм, – начальник разведотдела армии генерал-лейтенант Стенли Дэвидсон внимательно посмотрел на мадам Мари. – Но поскольку президент лично гарантировал мне, что вам хорошо известны правила нашей работы и что вы заслуживаете доверия, я, так и быть, открою вам кое-какие детали. Присаживайтесь. – Он указал женщине на кресло, стоявшее напротив его рабочего стола. – Сок лайма? Кофе?

– Благодарю, сэр, не откажусь, – благосклонно кивнула Маренн.

– Джимми, принесите и то, и другое, – приказал генерал помощнику. И продолжил, когда тот удалился: – Видите ли, мэм, на сегодняшний день мы тоже не имеем от майора Роджерса никаких сведений. Но одно из условий его задания состоит как раз в том, что вернуться он может, только его выполнив. До исхода операции все контакты с посторонними ему запрещены. Если майора до сих пор нет, значит, задание им все еще не выполнено.

– А если его уже нет в живых? Такие варианты вами не рассматриваются? Благодарю, – она мельком взглянула на помощника, поставившего перед ней сок и кофе.

– Конечно же рассматриваются, – спокойно ответил генерал. – И даже установлен конечный срок возвращения группы майора Роджерса в дивизию. По истечении этого срока мы должны будем отправить на то же задание другого подготовленного человека.

– Что именно должен сделать майор Роджерс, я могу поинтересоваться?

– Скажем так… – задумчиво проговорил после паузы генерал. – Он должен убрать несколько весьма заметных фигур из окружения Зиапа. Такой ответ вас устроит? Большего, извините, сказать не могу. Несмотря даже на расположение к вам президента. Надеюсь, вы меня понимаете, мэм?

– Более чем, генерал. Однако могу я узнать хотя бы дату обозначенного вами конечного срока, после которого мы должны будем понять, что возвращения майора Роджерса ждать уже не стоит?

– У майора в запасе еще семь дней, мэм.

– Благодарю за информацию, сэр. Не смею больше отнимать у вас время. – Маренн встала.

Генерал тоже поднялся и, когда посетительница уже направилась к выходу, негромко сказал:

– Он жив, мэм. Можете пока не волноваться. Посвящаю вас в наши секретные агентурные сведения против всех правил. И не по просьбе президента. Просто когда-то мой старший сын был ранен в долине Счастливая, и ему хотели отнять ногу. Но вы его спасли, мэм. Сейчас он дома и уже учится обходиться без косылей. Моя жена каждый день молится за вас. А майор Роджерс жив, я говорю вам правду. Просто у него возникли некоторые сложности с выполнением задания. У Зиапа оказалась очень мощная охрана, она блокирует все подходы к лидеру. К тому же там много большевистских советников, которые знают свое дело не хуже наших. Но я уверен, что Том справится с заданием. И вернется к вам. К вам и к вашей дочери, насколько я в курсе, – улыбнулся Дэвидсон.

– Вы не ошибаетесь, сэр: возвращение майора Роджерса важно в первую очередь для моей дочери, – кивнула Маренн. – Примите мою огромную признательность за вашу искренность. И передайте от меня привет жене. А сыну желаю скорейшего выздоровления. Пусть не забывает выполнять все мои рекомендации.

– Обязательно передам, мэм. Еще раз спасибо вам за сына. Я напишу жене, что лично встречался с вами, и передам ваши пожелания дословно. Вы – наш светлый ангел, как говорил президент Линкольн. Ангел всей нашей армии.

– Не преувеличивайте, сэр, – чуть смущенно улыбнулась Маренн. – Хотя не стану скрывать: мне приятно слышать похвальную оценку своего скромного труда. И пусть мои слова не покажутся вам напыщенными: каждое выздоровление, каждая победа над смертью для меня и сегодня важны точно так же, как в самом начале карьеры.

– Я знаю, что вы начинали свою карьеру в Чикаго.

– Верно.

– Америке есть кем гордиться.

– Ей есть кем гордиться и без меня, – снова улыбнулась Маренн и поклонилась, прощаясь.

– Как только майор Роджерс вернется, я сразу отправлю его к вам, – пообещал Дэвидсон вдогонку.

34

– Мэм, к вам прибыл майор Роджерс, – доложил дежурный санитар. – Впустить?

– Майор Роджерс? – переспросила Маренн, нехотя оторвав взгляд от ренгеновского снимка. И тут же встрепенулась: – Да, да, конечно, конечно.

Она вышла из-за стола. За окном уже опустилась очаровательная сайгонская ночь. Через открытое окно доносилось кваканье лягушек в пруду. Здесь, во Вьетнаме, их называли «повелительницами неба», поскольку вслед за их «ква-концертом» начинался дождь.

– Мэм, прошу прощения, что отрываю вас от дел…