Тигр снегов

Как я уже говорил, звание Тигра, хотя и употреб­лялось раньше в отношении шерпов, совершивших наиболее высокие восхождения, официально было вве­дено только Тильманом. Началось это как раз с нашей экспедиции. Все шерпы, поднявшиеся в 1938 году до лагеря VI, получили медали; в наши личные книж­ки записали, что нам присвоено почетное звание. С тех пор Гималайский клуб, ведущая альпинистская орга­низация в Индии, вручает медали Тигра всем шерпам, которые совершили выдающиеся восхождения. Я был, разумеется, счастлив и горд, что принадлежу к числу первых Тигров, и, вернувшись в Дарджилинг, поду­мал: «На этот раз мы забрались высоко. А на сле­дующий, в 1939 или 1940 году, мы, быть может, до­стигнем цели».

Я не знал тогда, что происходит в мире, не знал, что случится вскорости. Прошло четырнадцать долгих лет, прежде чем я получил возможность снова попы­тать счастья на Чомолунгме.

6 ВОЕННЫЕ ГОДЫ

Мне кажется, что жизнь шерпы-носильщика напо­минает кое в чем жизнь моряка. Когда дела идут хо­рошо, он большую часть года проводит вне дома и редко видит свою семью. Правда, жене шерпы лучше, чем жене моряка: зная, где находится муж, она может не бояться соперничества других женщин.

Во второй половине 1938 года я отправился в Гархвал опять для того, чтобы сопровождать майора Осместона в топографической экспедиции. На этот раз мы производили съемки в районе Альмора, там, где северная часть Индии соприкасается с Тибетом и За­падным Непалом. В этом диком краю редко бывали чужеземцы. Местами мы могли смотреть через грани­цу Тибета и видеть гору Кайлас. Хотя высота Кайласа всего около 6700 метров, индуисты и буддисты счи­тают ее самой священной из всех гималайских вершин. Возле нее находится большое озеро Манасаровар, также священное, и знаменитый монастырь; во все времена сюда приходили паломники из самых отда­ленных частей Азии. Мне тоже хотелось побывать там, однако ближе Альморы я так и не попал.

Майор Осместон был хорошим альпинистом, но ему поручили не штурмовать вершины, а измерять и наносить их на карту. Поэтому мы и на этот раз не совершили серьезных восхождений. Тем не менее при­шлось основательно поработать. С нами шли четыр­надцать работников топографического ведомства и мно­жество носильщиков, и мы провели в горах больше двух месяцев.

Затем я возвратился в Дарджилинг и провел зиму вместе с Дава Пхути. В этом году у нас родился второй ребенок, девочка; мы назвали ее Пем Пем. К тому времени сынишке Нима Дордже исполнилось три года. Как я уже сказал, он был очень красивый. Глядя на него, я говорил себе: «Когда ты будешь слишком стар для восхождений, он займет твое место. И станет первым среди всех Тигров».

Настал 1939 год, и весной я, как всегда, вышел с новой экспедицией. Одна канадская дама, миссис Берил Смитон, приехала в Дарджилинг нанять шерпов через Гималайский клуб, причем ее привлекали не близлежащие вершины, а Тиридж Мир, в другом кон­це Индии. Тиридж Мир находится, собственно, уже не в Гималаях. Он расположен за рекой Индус в Гинду­куше, у границы Афганистана. Тогда этот край казал­ся мне таким же далеким, как Америка или Европа. Все же я решился вместе с еще несколькими шерпа­ми. Теперь я знаю, что в противном случае моя жизнь в течение последующих шести лет сложилась бы совершенно иначе.

Сначала мы совершили длинное путешествие, что­бы попасть в Лахор в Пенджабе, где встретили мужа миссис Смитон, капитана Смитона, и их друга, майора Оджила[4]. Затем проехали еще почти столько и по­пали на крайний северо-запад Индии, в Читрал, – эта область теперь входит в Пакистан. В центральном городе области состоялись наши последние приготовле­ния, после чего мы выступили на Тиридж Мир – боль­шую красивую гору высотой около 7700 метров. Однако отряд был очень мал, снаряжения не хватало, и штурм оказался не по силам. Мороз и ветер заста­вили нас отступить. Все же мы поднялись до 6900 мет­ров. Миссис Смитон не отставала ни на шаг – не­плохое восхождение для женщины!

Вершина была почти целиком покрыта снегом и льдом, голые участки попадались редко, подъем не представлял особой трудности. С лучшим снаряжением нам удалось бы дойти до цели. Но мы совершали вос­хождение ради удовольствия, поэтому никто особенно не расстраивался. Позднее я с интересом узнал, что Тиридж Мир был впервые взят в 1950 году норвеж­ской экспедицией.

На Тиридж Мире я исполнял обязанности началь­ника над шерпами и местными носильщиками. Ответ­ственность большая, но официально я еще не стал начальником. Только в 1947 году меня утвердили сирдаром, которому подчинены все носильщики эк­спедиции.