Читаем Тигровый перевал полностью

   Он ушел, а я остался наедине с заснеженными деревьями, высоко взметнувшими в небо недосягаемые вершины. Тишину ясного утра изредка нарушали возня кедровок, цоканье белки и теньканье каких-то маленьких пичужек. Я прислонился спиной к прямому стволу остроконечной пихты, раскрыв рот, вслушался в необычный бело-зеленый мир, всегда загадочный и прекрасный. Что-то тихо звякнуло в сотне шагов от меня и смолкло. Потом ещё раз, ещё... Я напрягся, держа вертикалку наизготовку, не шелохнувшись, всматривался в сторону непонятных звуков. Вдруг меня словно пронзило чем-то острым, отчего тотчас стало жарко. Сомнений нет: тигр брякает капканом! Неожиданно я увидел впереди тёмно-рыжее пятно. Оно качнулось, переместилось влево.

   Тигр!

   Я вскрикнул, подбадривая себя, и дважды нажал на спусковые крючки. Грохот почти одновременных выстрелов шумной волной прокатился над лесом... Свирепый рык, постепенно удаляющийся, напомнил мне, что зверь еще силен и опасен.

   -- Уходит! -- торжествуя, заорал я, обретая уверенность от того, что теперь не нужно бояться каждого куста. Тигр - вот он, впереди, я вижу его и потому не боюсь.

   Новая волна выстрела прокатилась над примолкшей тайгой. Это Иван давал сигнал продвигаться вперёд. Я ответил ему, послав пулю в голубое пространство над головой. Страсть преследования всё больше захватывала меня. Волосы под шапкой стали мокрыми. Я напролом лез через кусты, стараясь настичь тигра и ближе его рассмотреть. Время от времени я пулял в розовое небо свинцовыми шариками. Несмотря на все мои усилия, тигрицу догнать не удавалось.

   -- Ничего себе, отощала, -- возмущался я, с трудом продираясь через валежник. -- Такими темпами мы к вечеру не только до Партизанского - до Сихотэ-Алиня дойдём.

   ... Следы тигра петляли через бурелом то вправо, то влево, а я выбирал путь на открытых местах, обходил чащобу, устремив глаза вперёд. Вот-вот я догоню зверя, увижу вблизи. Тигрица не делала попыток остановиться, и я подумал, что напрасно трачу для отпугивания пулевые заряды. Для этой цели вполне сгодится и дробь. Я так увлёкся погоней, что не придал значения отсутствию следов: сейчас увижу их за косогором. Резкий звон раздираемого металла раздался позади меня так внезапно, что я сразу ничего не понял. Я замер, лихорадочно соображая, что бы это могло быть. Позади меня что-то звякнуло. И вдруг словно ударили молотком по железной заслонке

   - И-аа-х...!!!

   Я мгновенно обернулся и похолодел: метрах в двадцати от меня, поводя впалыми боками, стояла тигрица. Отчетливо видны длинные усы. Они топорщились вокруг оскаленной пасти. Так вот каков голос властителя уссурийской тайги! Рёв его подобен грому металлического листа, по которому с силой бьют чем-нибудь. С минуту мы оценивающе смотрели друг на друга.

   Где-то справа грохнул выстрел Ивана. Тигрица отпрыгнула влево и медленно побрела, бряцая железом. Я даже успел рассмотреть обрывок стального троса на капкане. С облегчением переведя дух, я вложил дробовой заряд в верхний ствол и выстрелил, давая ответный сигнал егерю. Вскоре неподалеку затрещали ветки и ко мне подошёл мой приятель. Я рассказал ему, что произошло несколько минут назад.

   -- Услышал рёв и скорее к тебе, -- сказал взволнованно Иван, осматривая место, где тигр залёг, пропуская меня. -- Да, твоё счастье - с капканом зверь, -- протянул он, огорченный моей оплошностью. -- Благодари судьбу - в рубашке родился. Дальше вместе пойдём.

   Иван взглянул на часы и сбросил рюкзак:

   -- Привал устроим. Дадим ей передышку, а то загоним до смерти.

   Он достал копёную грудинку дикого кабана, отхватил ножом большой кусок и подал с улыбкой мне:

   -- Может, отнесёшь своей знакомой в знак дружеской встречи на таёжной тропе?

   Шутка товарища немного сняла с меня нервное напряжение. Присев на мягкий, трухлявый пень, я с жадностью накинулся на еду. Близился вечер. В азарте преследования незаметно пролетел день.

   -- Всё, -- поднялся Иван и вставил в карабин новую обойму. -- Пора двигать, иначе Кузьма Сычёв со своей сворой нас догонит.

   Где-то позади послышался отдалённый собачий лай.

   -- Сегодня наша взяла, а завтра посмотрим. Есть у меня идея, -- хитро подмигнул егерь и махнул рукой в сторону синеющей в дали цепи гор. -- Пошли...

Перейти на страницу:

Все книги серии Таежные приключения

Тигровый перевал
Тигровый перевал

   Вы открыли интересную познавательную книгу об уссурийской тайге, об охоте и таёжных приключениях. И не отложите в сторону этот небольшой сборник увлекательных рассказов, очерков и сказок, пока не дочитаете его до конца. Автор красочно описывает удивительную природу Дальнего Востока, занимательно рассказывает о жизни егерей и охотников, о повадках диких животных. Он хорошо знает уссурийскую тайгу, где многократно бывал в качестве корреспондента приморской газеты, встречался с промысловиками, тигроловами и прочими любителями таёжной экзотики. Впечатления от этих встреч и легли в основу рассказов, раскрывающих таинственный, прекрасный, неповторимый, но легко ранимый мир. Исследователь Приморья  В.К. Арсеньев уже касался в своих произведениях темы экологии уссурийского края. Но в его время природа не пострадала ещё так сильно от своего "покорителя". И надо отдать должное находчивости автора. Имея перед собой такого предшественника, как В.К. Арсеньев с его замечательными книгами "По уссурийскому краю" и "Дерсу Узала", Геннадий Гусаченко, тем не менее, не побоялся испробовать силы на том же материале, нашёл свою тональность в изображении уссурийской фауны. Точность натуралиста сочетается у него с литературным дарованием, что является главным художественным достоинством книги. Взаимоотношения человека и живой природы автор показывает на примерах захватывающих таёжных происшествий.    Простота в общении, благородство души, доброта и мужество, любовь к природе - главные черты характера, которыми наделены герои остросюжетных приключенческих рассказов Геннадия Гусаченко. Они не теряют самообладания в опасности, не лишены юмора и романтизма, верны жизненному принципу - бережно относиться к тайге и её обитателям.

Геннадий Григорьевич Гусаченко

Современная русская и зарубежная проза

Похожие книги

Салихат
Салихат

Салихат живет в дагестанском селе, затерянном среди гор. Как и все молодые девушки, она мечтает о счастливом браке, основанном на взаимной любви и уважении. Но отец все решает за нее. Салихат против воли выдают замуж за вдовца Джамалутдина. Девушка попадает в незнакомый дом, где ее ждет новая жизнь со своими порядками и обязанностями. Ей предстоит угождать не только мужу, но и остальным домочадцам: требовательной тетке мужа, старшему пасынку и его капризной жене. Но больше всего Салихат пугает таинственное исчезновение первой жены Джамалутдина, красавицы Зехры… Новая жизнь представляется ей настоящим кошмаром, но что готовит ей будущее – еще предстоит узнать.«Это сага, написанная простым и наивным языком шестнадцатилетней девушки. Сага о том, что испокон веков объединяет всех женщин независимо от национальности, вероисповедания и возраста: о любви, семье и детях. А еще – об ожидании счастья, которое непременно придет. Нужно только верить, надеяться и ждать».Финалист национальной литературной премии «Рукопись года».

Наталья Владимировна Елецкая

Современная русская и зарубежная проза
Адам и Эвелин
Адам и Эвелин

В романе, проникнутом вечными символами и аллюзиями, один из виднейших писателей современной Германии рассказывает историю падения Берлинской стены, как историю… грехопадения.Портной Адам, застигнутый женой врасплох со своей заказчицей, вынужденно следует за обманутой супругой на Запад и отважно пересекает еще не поднятый «железный занавес». Однако за границей свободолюбивый Адам не приживается — там ему все кажется ненастоящим, иллюзорным, ярмарочно-шутовским…В проникнутом вечными символами романе один из виднейших писателей современной Германии рассказывает историю падения Берлинской стены как историю… грехопадения.Эта изысканно написанная история читается легко и быстро, несмотря на то что в ней множество тем и мотивов. «Адам и Эвелин» можно назвать безукоризненным романом.«Зюддойче цайтунг»

Инго Шульце

Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Проза