Тигры Редфернов

«И сам странный», — подумал Виктор, пока Рейзен или Рейден снимал шляпу и сюртук. Марион, зардевшись, как роза, принесла дворецкому чай и пирог с кроликом. Ван Аллан сердито нахмурился. Еще чего не хватало!

— Марион, иди к себе, — сухо велел он. — Я закончу с кассой.

Сестра метнула в него возмущенный взгляд, но Рейден на диво мягко сказал:

— В самом деле, мисс, время уже позднее. Благодарю за чай.

К которому этот тип так и не притронулся! За все это время Виктор ни разу не видел, чтоб дворецкий что-то ел или пил. Может, этим и не нужно? Хотя мама ела, как обычные люди…

— Ну что? — спросила она, сев напротив Рейдена. — Я ничего не чувствую, ни в городе, ни вокруг.

Дворецкий косо взглянул на Виктора за кассой.

— Говори, дитя, он уже знает.

Ван Аллен поперхнулся. Дитя?!

— Бааван ши нету, — произнес Рейден. — Другой нежити или нечисти тоже. Дом комиссара чист, защита не взломана. То ли хозяин падали затаился, то ли готовит крупную пакость в другом месте.

— От Натана и консультанта нет известий, — Валентина задумчиво опустила голову на руку. — Меня беспокоит такое долгое затишье.

— Меня тоже. Но пока гад не начнет действовать, мне его никак не вынюхать. Разве что в лаборатории Лонгсдейла найдутся приборы… — Рейден вдруг смолк и пристально уставился в окно. Валентина, вздрогнув, поднялась, и ее глаза потемнели до глубокой синевы. Виктор чуть не опрокинул чернильницу на учетную книгу — до того нечеловеческим стало ее лицо.

— Что это? — медленно протянула матушка. Рейден вскочил, резко втянул носом воздух, как пес, и бросился к двери. С улицы донесся топот, пронзительные вопли и внезапно — громкий звон разбитого стекла. Фонарь напротив кафе погас. Рейден, выругавшись, схватил стол и завалил им дверь.

Виктор захлопнул учетную книгу и подошел к Валентине. Они уже слышали такие звуки — в самом начале, когда еще никто не думал, что они значат для католиков Меерзанда. В ночи по Роксвилл-стрит двигалась толпа, растущая с каждой секундой, черные силуэты подсвечивались факелами. В окнах полицейского департамента вспыхнул свет. Виктор сжал руку матери и встал между ней и окном. Двери департамента распахнулись, и наперерез толпе ринулись полицейские — всего лишь десяток! Сердце Виктор екнуло. Сумасшедшие!

— Эй, какого черта?! — рявнул один из них: ван Аллен узнал по голосу детектива Бирна. — Это еще что за народные гуляния?!

— Ох, нет, — выдохнула Валентина. — Пусть уйдут! Скорей!

Толпа на миг замерла перед тонкой цепью полицейских.

— Расходитесь! — крикнул Бирн. Рейден вдруг оказался рядом с Виктором, и молодой человек шарахнулся от его глаз, горящих в ночи, как алые угли.

— Хотите, я убью их всех? — глухо прошелестел дворецкий. Толпа издала свирепый многоголосый вопль, в воздух взметнулись камни, горящие головни, кирпичи, палки и обрушились на полицейских. Они бросились к департаменту, толпа с ревом ринулась следом, и Валентина отчетливо сказала:

— Защити их.

Рейден повернулся к окну. Его волосы окрасились в багряный и затрепетали, как языки пламени, кожа стала янтарно-прозрачной — под ней переливалось огненное сияние. Глаза дворецкого вспыхнули, и в тот же миг между толпой и департаментом взметнулась ввысь пылающая стена. Огонь поднялся до второго этажа; оранжевый свет озарил искаженные от ярости лица и мечущиеся фигуры, которые больше напоминали чертей, чем нормальных людей. Они бросались к огненной преграде, словно безумные, и вскоре улица наполнилась дикими криками горожан, которые катались по земле, пытаясь сбить неугасающий огонь.

— Виктор, что это?!

Ван Аллен обернулся. На лестнице стояла Марион, прижимая к себе Эллин и Михеля. Иммануил, стискивая кочергу, загораживал сестер и брата. По их лицам Виктор понял, что они уже узнали этот шум — голос погромов, память о которых не стерлась за восемь лет.

— Прячьтесь! — крикнул Виктор. — Скорей, все в подвал и…

Град камней разнес вдребезги витрину, и в ней, как в раме, возникла человеческая свора, с воплями размахивающая дубинами и ножами. Марион пронзительно закричала. Рейден повернулся к погромщикам. Пламя полыхнуло с такой силой, что вмиг пожрало их всех, даже визг сгорающих заживо оборвался всего через несколько секунд, и Виктор услышал короткие отрывистые выстрелы — полиция открыла огонь из окон департамента. Вторая пламенеющая стена опоясала кафе. Толпа снаружи взревела, разделилась и кинулась на департамент и кафе. Охваченные огнем люди падали, но по их телам лезли следующие, волна за волной.

«Господи!» — подумал Виктор: панический ужас снова сжал в кулаке его душу — теперь-то ван Аллен знал, что такое погром, а ведь Марион уже не одиннадцать лет… Боже, что с ними будет?!

— Оружие есть? — спросил Рейден.

— Откуда? — горестно отозвался Виктор — разве что кухонные ножи и вертел. — Иммануил, уводи их в подвал!

— А вы? Матушка!