Тигры Редфернов

Бреннон оперся подбородком на сцепленные пальцы и уставился в отчет консультанта. По негласному уговору между консультаном и шефом полиции, со всеми случаями нападений нежити и нечисти, если это происходило не по вине ее создателя или призывателя, Лонгсдейл разбирался сам. Казалось бы, кончина Джозефа Темпла относилась именно к таким случаям. Но комиссару что-то не давало покоя, да и Лонгсдейл был определенно чем-то встревожен. Это не только читалось между строк в его отчете; он бы не стал посылать вдогонку Натану ведьму, если бы не оказался серьезно обеспокоен.

«Может ли какой-нибудь человек натравить нежить на недруга? На соперника за роль, например? Это же не ифрит, черт побери, а, в сущности, тупые голодные твари, мало чем отличающиеся от животных».

Он вспомнил пятерых бааван ши в поезде и поежился. Бреннон отдавал себе отчет в том, что, не появись на месте действия ведьма, все кончилось бы весьма плачевно. Но зачем вампировидным так целенаправленно выслеживать именно его? Какая им разница, кого есть?

«Почему в таком случае они не бросились сразу? — нахмурился комиссар. Ведь, если бы не это странное промедление, Джен нашла бы только пару обескровленных трупов. Однако нежить не кинулась на добычу, хотя могла. — Что их удерживало?»

Некто, расправившийся с Темплом при помощи нежити, вполне мог отправить своих ручных тварей разобраться с тем, кто чуть что — начнет расследование. Вопрос лишь в том, по силам ли человеку подчинить себе вампировидных?

Однако задать его можно было только Лонгсдейлу, и, поскольку консультант отсутствовал, Бреннон встал и взял шляпу, чтобы ехать в театр. Он крайне смутно представлял себе тамошние нравы. Кто его знает, может, дело не в конкуренции за главную роль — иногда для убийства достаточно того, что у жертвы был поганый характер. «Или родичам не терпится наложить лапу на завещание».

Но даже если бааван ши действовали по чьему-то приказу, почему они не убили сразу? Мысль Бреннона прервал стук в дверь, и на пороге появился Лонгсдейл. На лице консультанта и морде пса отразилось такое облегчение, что комиссару стало неуютно.

— Вы целы! — вместо приветствия воскликнул Лонгсдейл, и долг вежливости взял на себя пес, приветливо помахав хвостом. — Рейден, дворецкий, мне доложил, но, скажите, вас не оцарапали? Не укусили?

— Нет, к счастью, я держал их расстоянии револьверного выстрела. Я собираюсь в театр. Вы со мной?

— Да. — Лонгсдейл недоуменно нахмурился: — Но зачем? Джозефа Темпла убили вампиры.

— А мог кто-нибудь подчинить их себе? Чай, не ифрит, а?

Консультант задумался. Натан вышел из кабинета и запер дверь. Ведьма караулила на лестнице и без спросу двинулась следом за комиссаром, не спуская с него глаз. Черт знает что!

— Вообще это возможно, — сказал Лонгсдейл. — Для меня, — подчеркнул он, и Натан изумленно вздрогнул:

— Для вас?!

— Я могу подчинять себе примитивную нежить. Но я, как вы понимаете, не совсем типичный обыватель.

Пока комиссар размышлял об услышанном, они сели в экипаж, Джен взобралась на козлы, щелкнула вожжами и направила гнедую пару к театру.

— Вы подозреваете, что это сделал кто-то из вас? — наконец спросил Бреннон. — И потому так вокруг меня скачете?

— Нет! — вскричал Лонгсдейл. — Никто из консультантов не станет…

— С чего вы так уверены? Вдруг кто-нибудь свихнется? Или передумает и сменит сторону? А?

— Это невозможно, — твердо возразил Лонгсдейл. — Консультанты не могут заключать союзы с нежитью и нечистью.

— Почему? Что вам мешает?

— Потому что это нельзя.

— Отчего нельзя? Вам кто-то запретил? Каким образом?

— Нельзя, — повторил Лонгсдейл. — Мы охотимся и убиваем. Не договориваемся, не защищаем нежить и нечисть. Никогда.

— Неужели вы так уверены, что никто из ваших коллег не переметнется — ради выгоды, скажем?

— Нет. Никогда. Никто из нас.

Комиссар пристально на него посмотрел и отстал. Порой ему казалось, что кто-то намерено внедряет в головы таких консультантов блоки, которые не позволяют им делать элементарные для других вещи — например, интересоваться своим же прошлым. Если, конечно, кто-то и впрямь создает таких охотников из людей. А Натан так и не смог найти подтверждения этой идее. Иногда она казалась ему совершеннно дикой, но иногда — как сейчас — он глядел на Лонгсдейла и думал, что в ней есть смысл…

— Вы считаете, что кто-то натравил бааван ши на Темпла? Но зачем?

— Из каких-нибудь шкурных соображений или по причине острой личной неприязни, — ответил комиссар. — А вы что считаете?

— Я считаю, — процедил Лонгсдейл, — что бааван ши не полагается быть настолько живучими, чтобы удирать от меня по крышам среди ясного дня.

— Погодите! Вы же в своем отчете написали, что настигли…

— Конечно, настиг! За кого вы меня принимаете? Я профессионал и с двумя в театре разобрался. Я о том, что солнечный свет смертелен для вампировидных низшего класса. Для всех — кроме этих двух.

— Вот оно что, — пробормотал Бреннон. — Вы убили двух вампирш, но одна все-таки уцелела…