Тигры в красном

— Я сказала, что считаю, это могло напугать его. Думаю, он стал неразговорчивей после того лета, но Эд всегда был не такой, как все. Я знаю, здесь это бранное слово, но не понимаю, что плохого в том, чтобы отличаться от других.

— Вас огорчает, что он непохож на других мальчиков своего возраста?

— Что я только что сказала?

— Кажется, вы считаете, что я этого не одобряю, из этого я могу сделать вывод, что вас саму несколько смущает эта мысль.

— Полагаю, вы просто куда умнее меня, доктор.

— Миссис Льюис, я здесь, чтобы помочь вам. Я понимаю, что вы попали к нам не совсем по своей воле, но, проведя с вами какое-то время, я могу с уверенностью сказать, что вы как минимум крайне несчастны. А несчастные люди считаются нездоровыми. Мы должны сделать так, чтобы вам стало лучше. Вы понимаете?

— И тогда я свободна?

— Если пожелаете.

— Полагаю, меня все же беспокоило то, что он непохож на сверстников, я имею в виду Эда. Но, думаю, в нем есть некая внутренняя сила. Мне кажется, он предназначен для чего-то великого. Многие необычные люди совершали великие дела.

— Вы считаете, что он особенный.

— Да. Особенный. И сильный. Главное — сильный.

Обеденный стол украшали низкие вазы с розовыми космеями, а на тарелке Хелены лежала маленькая корона из золотой бумаги. Рука об руку с Эдом они вошли в голубую гостиную, где на коктейли собрались все, кроме Ник, — Хелена слышала, как та хлопочет на кухне. Дейзи, в легком сарафане с рисунком в виде листьев плюща, сидела на коленях у Тайлера, Хьюз рассказывал какой-то анекдот.

— Ага, — сказал Хьюз, увидев их. — Что будет пить очаровательная именинница?

— Думаю, бокал шампанского мне не повредит.

Хьюз наполнил бокал и передал его Тайлеру.

— С днем рождения, тетя Хелена, — сказал Тайлер, вручая ей бокал. На нем была его обычная униформа — защитного цвета брюки и полосатая оксфордская рубашка с закатанными рукавами. Идеальный зять.

— Спасибо, Тайлер. Так мило с твоей стороны привезти Эда на мой скромный праздник.

— Не стоит благодарности. Ник знала, как это вас обрадует, а Дейзи не отступалась, пока не выследила его. Где ты был, старик? В Айове? Домохозяйки и пылесосы?

— Да, — ответил Эд, — домохозяйки и пылесосы.

Хелену поразило жесткое выражение на лице сына. На миг ей почудилось, что он сейчас накинется на жениха Дейзи и разорвет на куски.

Тайлер даже слегка отшатнулся.

Наблюдая за ними, она глотнула шампанского.

— Восхитительно.

— А знаете, я ненавижу праздничные ужины, — объявила Ник, входя в комнату все в той же белой шелковой тунике, что и утром. — Я прыгаю по раскаленной кухне, а остальные смеются и веселятся без меня.

— Бедняжечка, — сказал Хьюз. — Мы не заставляем тебя это делать.

— Да, мамочка, мы все знаем, как ты ненавидишь праздничные ужины, — подхватила Дейзи. — Какая же ты врунья.

— О, можешь смеяться, если хочешь, но знай, что стряпать я начала лишь для того, чтобы заставить твоего отца полюбить меня. Я просто жалкая, верно?

— Что ж, это сработало, — сказал Хьюз, направляясь к ней через комнату.

Образ Ник и Хьюза, еще неженатых, возник перед Хеленой: они на дороге перед домом. Ник зовет Хелену, Хьюз стоит рядом, обняв ее кузину, и смотрит на нее так, будто не может поверить своему счастью.

— А я поддержу Ник. — Проведя рукой по волосам, Тайлер улыбнулся мальчишеской плутовской улыбкой, которая бесила Хелену. — Это нечестно не только по отношению к ней, но и к нам, ведь мы лишаемся ее общества.

— Да ты просто нахал, Тайлер Пирс, — возмутилась Дейзи, прищурившись. — Если я недогляжу, ты эдак превратишься в записного светского льва.

— По крайней мере, мне не придется лезть за словом в карман.

— Боже упаси, — сказала Хелена.

За столом Хелена надела корону. В то же мгновение, как она нахлобучила корону на голову, ей захотелось сорвать ее, но это выглядело бы слишком уж демонстративно. Хелена чувствовала себя глупо.

— Последние помидоры этого лета. — Ник расставляла тарелки.