Тихая гавань

На террасу с миской салата вышла Дана. Ее ясные голубые глаза были широко распахнуты. Сэм понял, что она все слышала, но решила не подавать виду.

— Куинн, перемешай салат, — попросила она.

— Хорошо, тетя Дана.

— А я чем могу помочь? — спросил Сэм.

Карту он сложил и спрятал в бумажник.

— Даже не знаю, — ответила Дана. — А что ты умеешь?

Ужинали они в столовой. В окна дул легкий бриз. Играла музыка — любимый Данин скрипичный концерт Моцарта.

Зазвонил телефон, Дана сняла трубку. Это была Виктория Деграфф, ее нью-йоркская галеристка. Она сказала, что продала несколько ее больших картин и в журнале захотели написать о Дане статью.

— Приезжай как-нибудь днем, — предложила Виктория. — Я заодно договорюсь об интервью.

— Это было бы здорово, — согласилась Дана.

Приятно будет хоть ненадолго вернуться к прежней жизни. Договорились на второй четверг августа.

Дана вернулась к столу, и Куинн стала сурово расспрашивать, куда и надолго ли она уезжает.

— Я поеду в Нью-Йорк, — ответила Дана. — Через месяц. Всего на день. Может быть, там и заночую. С вами посидит бабушка.

Куинн удовлетворенно кивнула. А Элли трещала без умолку. Она решила бросить теннис и плавание и заниматься только парусным спортом. Она научится ходить на яхте быстрее и лучше всех.

— Капитан Элли, — хмыкнула Куинн и обернулась к Дане: — Можно мне выйти из-за стола?

— Можно, — кивнула Дана, и Куинн помчалась на кухню за фонариком.

Опять на Литл-Бич собралась, догадалась Дана.

— Я пойду к себе, — сказала Элли.

— Карту не потеряй, — шепнула Куинн Сэму и, протянув ему пачку денег, убежала.

Дана с Сэмом остались вдвоем. Дану била легкая дрожь. Она понимала, что сейчас ей предстоит неприятный разговор с человеком, которому ей бы очень хотелось доверять.

— Это она тебе заплатила? — спросила Дана.

Сэм немного смутился:

— А может, я просто скажу тебе, что это касается только меня и ее, и мы забудем об этом?

— Нет, — резко ответила Дана.

— Я дал слово.

— Сэм, за нее отвечаю я. Если я не могу тебе доверять, то и она не может.

— Ну хорошо, Дана, я скажу. Куинн попросила меня найти яхту ее родителей.

— А про что она сказала: «Они сделали это нарочно»?

— Она подозревает, что это был не несчастный случай.

— Господи!.. — выдохнула Дана, и к глазам ее подступили слезы.

— Она хочет, чтобы я пришел в пролив на исследовательском судне. Я могу взять такое в Йеле, без проблем. Куинн хочет, чтобы я нашел доказательства несчастного случая, например пробоину в корпусе.

— А если пробоины в корпусе нет?

— Тогда я проверю, открыты ли кингстоны.

— Страховая компания проводила расследование. О самоубийстве никто и не заговаривал, — сказала Дана. — Лили с Майком просто пересекали оживленный морской путь. Там интенсивное движение: танкеры, грузовые суда. Наверное, Майк не рассчитал дистанцию. Такое случается.

Сэм кивнул, но Дана поняла, что ее слова его не очень убедили. Что ему сказала Куинн? Что произошло год назад в этом доме?

— Она такая ранимая, — грустно вздохнула Дана.

Выглянув в окно, она заметила луч фонаря Куинн, светивший куда-то в сторону Охотничьей мели.

— Куинн попросила меня о помощи, — сказал Сэм. — Я не могу ее подвести.

— Я ее опекун. И очень рассчитываю, что, если я попрошу тебя отказаться от данного обещания, ты так и поступишь.

— А зачем тебе просить об этом?

— Она вбила себе в голову совершенно дурацкую мысль — что ее родители покончили с собой. Незачем ей в этом потакать.

— Ты боишься, что это может оказаться правдой? И хочешь помешать ей выяснить, как все было на самом деле?

Дана промолчала. Она думала о жестяной коробке Майка, которую нашла в гараже. Неужели она действительно боится узнать правду про собственную сестру?

— Она все время сидит на этом камне. И всю ночь бы сидела, если бы я позволила.

— А может, стоит позволить? — сказал Сэм.

Дана хотела спросить его зачем, но тут увидела, что фонарик Куинн обращен теперь в сторону леса — девочка возвращалась домой. Сэм тоже это заметил.

— Так ты разрешишь мне отвезти ее на то место?

Дана неохотно кивнула.

— Я завтра вернусь.

— И вы поплывете туда?

— Пока нет. Пока не кончится летняя практика, судно мне никто не даст.

— Тогда зачем тебе приезжать?

— А ты сама как думаешь? — спросил Сэм и шагнул к ней.

— Сэм, не надо! — воскликнула она.

— Ты же понимаешь. Знаешь, что я чувствую...

Она замотала головой:

— Не надо про это... У меня и так очень непростая жизнь.

— Дана, я все понимаю. И хочу тебе помочь.

— Помогай лучше Куинн.

— Что я сделал не так? Чем я тебя обидел?

— Да ничем!

— Значит, тебя кто-то другой обидел. Если бы я мог забрать твою боль...

— Ты даже не представляешь себе, что это такое, — горько сказала она.

И снова вспомнила, как уткнулась в подушку Моник, чтобы избежать ее взгляда. Как судорожно вскочил, прикрывшись простыней, Джонатан. Они были похожи на двух подростков, которых застукали родители.

Она смотрела на лучик фонаря Куинн. Сэм стоял рядом, она чувствовала его теплое дыхание. Он протянул ей деньги, которые дала ему Куинн. Их руки соприкоснулись, и она заглянула ему в глаза.

Он не отвел взгляда, смотрел спокойно и уверенно.