Тихая гавань

Косматкин внезапно почувствовал , что на душе стало легче: он поделился своими подозрениями с Доброжельским, и теперь дальнейшие события не зависят от него. Однако тревога не отступала: до начала казни оставалось совсем немного времени ,и он даже был рад,что не имеет наручных часов, иначе каждую секунду смотрел бы на циферблат. В неведении есть свои плюсы. Он снова закурил — в пачке осталось две папиросы. Интересно, работает ли киоск? Но, спросить об этом у полицаев, означало поделиться с ними. А они и так забрали треть пачки.

Он присел на бордюр и стал рассматривать вывеску закрытого хлебного магазина. Если даже этот магазинчик закрыт, а в нем всегда были покупатели, так как хлеб там пекли замечательный, то и киоск явно не работает. Слова Доброжельского, что он переговорит с Зайбертом внушали надежду, что гестаповец отложит акцию до выяснения обстоятельств. Смущал его только Барт, хромой лейтенант может затянуть процесс своей дотошностью и въедливостью.

- А ты ведь меня обманул? - спросил у него Анжей. Спросил беззлобно, но требовательно.

- Обманул, - честно признался Космтакин, ожидая ругани или даже удара, но полицай присел рядом.

- Я , так понимаю, что ты что-то такое важное знаешь, что наш профессор так заволновался.

Под профессором, конечно, он имел в виду Доброжельского, все в городе знали, что он раньше преподавал в училище.

- Думаю, что да.

- Ну, даст бог, успеет Станислав Зайберта уговорить.

Полицай тоже не хотел смерти горожан: он хоть и служил немцам, но вовсе не был рад расстрелу совсем непричастных людей. Евреев и коммунистов в городе не было уже давно, всех подозрительных, которые еще оставались, расстреляли после покушения на Шульца, в заложники взяли случайных людей. Но сопротивляться никто не решился. Да и как тут возразишь — немцы злые после нового трупа, так что спорить начнешь — сам в списке окажешься.

- Даст бог, - проговорил Косматкин. - Даст бог.

И хотя он в бога не верил, но в тот момент был готов принять его помощь. Но в бога можно верить, можно не верить, а решения принимают люди. Он свое принял, теперь очередь за другими.

Глава 30

На швейной фабрике он оказался впервые. Несколько больших цехов, проходы между которыми содержались в безукоризненном порядке. Территория огорожена кирпичным забором, кромка которого покрыта битым стеклом. Ворота добротные, металлические, покрашены недавно, отчего блестели на солнце. Возле ворот прохаживался поляк-полицейский, чуть поодаль в деревянной будке сидел сторож. Полицейского выделил Зайберт после первого расстрела подозрительных лиц, так как в зоне его ответственности была и фабрика. Кроме фабрики и госпиталя в этом городке больше ничего ценного и не было. Даже железнодорожная станция строилась ради двух этих объектов. Остальные мелкие предприятия и цеха обслуживали нужды только местных жителей.

Доброжельский поехал на обыск в дом Косматкина вместе с Шульцем, а Барт, прихватив, кроме Шмультке, еще двоих пехотинцев, направился на задержание. Он сразу поверил в историю русского. Версия с Хельгой выглядела правдоподобной, но все же имелись существенные нестыковки, а вот с помощницей Эльзы все сходилось идеально. Не местная, даже убийство пожарного случилось после ее приезда и до их прихода в город. Он вспомнил, что видел ее на месте преступления, когда мальчишки нашли тело в сарае. Она заменяла Доброжельского. Он показалась тогда напуганной, но он все равно успел отметить , что она красива. Не хватало , конечно, ухода, но даже без него она выглядела очень аппетитно. Барт с внутренней усмешкой погрозил себе пальцем. Он — верный семьянин, любит жену, а разлуку с супругой надо переносить стойко, потому что желание загулять с местной красоткой в этом городе может привести к летальному исходу. Любовь может убивать.

При мыслях о жене он почувствовал, что возбуждается и немного смутился. Все же долгое воздержание сказывалось специфически. И все же он не понимал выздоравливающих, которые отчаянно искали женское общество, а ведь большинство состояли в браках или дома их ждали невесты. Неужели так трудно ограничить зов плоти? Тут он вздохнул: да, трудно, даже ему это давалось не так просто.

Зайберт выслушал доклад Доброжельского с иронической усмешкой и посмотрел на Шульца. Сыщик не особо поверил рассказу, рушившему версию с Хельгой.

- Господа, я думаю, что это связано с предстоящей акцией возмездия, и русский просто придумал историю, чтобы спасти заложников. Это мое видение ситуации. Отчаянный ход, чтобы вызволить этих людей. Герр Зайберт, вы же сами знаете это.

- Лейтенант, вот видите, даже герр Шульц считает, что это очередная пустышка.

- Господа, Доброжельский один из немногих местных, кто явно дружит с головой. Он вряд ли стал бы скармливать нам эту историю без оснований. Он прекрасно понимает разницу между фантазиями и реальными фактами.