Андрей Бармин
Да, - они подняли напитки, и Косматкин глотнул водку: казенная, чистая, не самогон. Он даже не стал закусывать первую рюмку. - Да уж, навалилось.
Британец русского происхождения Николас Фандорин отправляется на родину предков, по следам загадочного старинного документа…Действие первого романа серии «Приключения магистра» происходит в семнадцатом веке и в конце двадцатого. За триста лет что-то в Москве изменилось, а что-то осталось неизменным…
Борис Акунин
Сборник состоит из шести рассказов, действие одного из которых происходит в Москве в 1899 году. Идет очередная денежная реформа. Старые купюры меняют на новые, но при утилизации банкнот случайно обнаруживается целый мешок подделок. Известно, что фальшивки пришли из частного банка, и есть подозрение, что кто-то из его руководства замешан в преступлении. Официальное расследование может спугнуть преступников, поэтому за дело берется надворный советник Алексей Лыков. Он внедряет в штат банка своего подчиненного Юрия Валевачева, однако командировка оказывается опаснее, чем он думал…
Алексей Живой , Алексей Миронов , Николай Свечин
Террористический акт группы Савинкова против министра внутренних дел Плеве провален. Однако Азеф не может и не хочет прекратить охоту за министром. На карту поставлено слишком многое: его партийная репутация и денежный аванс нескольких американских банкиров, заинтересованных в смерти Плеве.Охрана министра поручена Путиловскому. Но судьба сводит скромного чиновника и всемогущего министра в будуаре будущей балетной дивы...
Игорь Данилович Шприц , Игорь Шприц
Психологический триллер-мистификация Саши Виленского «Клодет Сорель» охватывает период от начала первой мировой войны до наших дней. История провинциальной девушки из Самары Клавдии Сорокиной, взявшей себе сценический псевдоним Клодет Сорель, причудливо переплетается с судьбой одной из дочерей Николая II — Марии. А история оперативника НКВД Никиты Кузина — с историей Надежды Ивановой-Васильевой, которая выдавала себя за спасшуюся дочь царя. Судьбы героев настолько тесно переплетены, что уже невозможно отделить одну от другой и понять, где начинается одна и заканчивается другая.
Саша Виленский