Тихая охота

На следующий день Валериан развил бурную деятельность. Купил огромный торт «Янтарный принц» – безе с курагой – выдернул Анджея с работы в обеденный перерыв, потащил вручать торт его мужу и сыну. Искупление грехов более-менее удалось. Мелкий обрадовался, муж Анджея заметно смягчился – возможно, потому, что Валериан трижды повторил, что завтра уезжает и еще очень долго не вернется. Потом выпили кофе – почти на бегу – и попрощались. Валериан пообещал приехать на суд над торговцами фальшивым антиквариатом и дать показания, а передавать привет Светозару – если они где-нибудь встретятся – категорически отказался.

– Сам ему звони. Номер знаешь. Я с ним не разговариваю. Мало того, что он мое масло украл, он в прошлом году, когда ОМОН на ярмарку присылали, меня в эфире сивым мерином назвал. Скотина!

Анджей вздохнул, и сказал, что наверняка чем-то сильно прогневил Камула. По незнанию или неосторожности. Иначе как объяснить тот факт, что два его лучших приятеля – волк и лис – упрямо грызутся между собой не из-за омеги, а по абсолютно надуманному поводу. И не желают умерять пыл.

Валериан эти слова привычно пропустил мимо ушей. Он-то знал, что во всем виноват Светозар, а себя мог только похвалить за миролюбивый нрав – ведь он больше омоновца не оскорблял, с кулаками на него не кидался и соль в чай не сыпал. Ну, почти. Короткая потасовка в прошлом году не считается, ее командир Светозара сразу пресек.

Вечер промелькнул незаметно. Валериан поставил будильник на половину пятого утра – до вокзала рукой подать, но ретро-поезд отправлялся рано, в шесть уже надо было стоять на перроне. Скоростная электричка довозила пассажиров в Чернотроп за семь часов, экономя время, а ретро-поезд ехал медленно, зато обещал вкусный ресторанный рассольник и лекцию об утраченных фрагментах железной дороги. Валериан упомянул ретро-поезд в разговоре с Анджеем, и узнал, что желающих потратить на поездку лишний десяток часов действительно много. Оборотни и люди скучали по чаю в стаканах и подстаканниках с гербом железной дороги, по обедам под стук колес и неторопливым разговорам в купе. Билеты были нарасхват, и Валериан оставалось только поблагодарить Элверда за приглашение – его служебная бронь на такие изыски не распространялась.

Они встретились на вокзале, в предрассветной мгле, разгоняемой светом фонарей и трамвайных фар. Малиновый вагон доставил ранних пассажиров, совершил круг почета – трамвайные рельсы огибали привокзальную площадь, утопая в брусчатке – и отбыл в центр города, подгоняемый боем башенных часов. Валериан проводил взглядом дребезжащий трамвай, посмотрел на алтарный зал и предложил:

– Давайте ненадолго разбежимся? Я взял две скрутки, хочу положить в чаши. Подожгу и подойду на перрон.

– Я тоже взял, – смущенно улыбнулся Элверд. – У нас есть пятнадцать минут, мы успеем. Надо дать обещание вернуться.

– И попросить легкой дороги, – дополнил Валериан.

Они зажгли скрутки, мысленно проговаривая просьбы богам. Брант приподнял Айкена, помогая ему выбрать местечко в чаше. Элверд подошел к статуям, прикоснулся к постаментам, погладил мозаики. Сквозняк уносил дым в боковую дверь, осенний морозец одновременно бодрил и подталкивал спрятаться в тепло вагона.

– Папа Эль! – Айкен дернул отчима за рукав, обеспокоился вопросом. – А это будет настоящее путешествие? Мне в школе сказали, что Чернотроп слишком близко. Что путешествие – это в столицу или на человеческий континент.

– Настоящее, – заверил его Элверд. – Оборотни разбаловались. Сначала не хотели строить железную дорогу, а сейчас, когда поезда снуют по всему континенту, забыли, как это – добираться из Лисогорска или Чернотропа в Ключевые Воды на лапах. Мы привыкли к скоростным электричкам и самолетам, к морским круизным лайнерам, к комфортабельным междугородным автобусам, в которых можно выспаться во время дороги. Всех радетелей старины я бы заставлял бежать на лапах на ярмарку в Чернотроп. Тогда и в соседний городок будет путешествие.