Тихая сказка (СИ)

— Судя по тому, что я понял, твой папа та ещё заноза в заднице, так что скорее всего он следит за всеми твоими махинациями с кредиткой. Я могу войти в твой личный кабинет и отключить его, а затем и вовсе заблокировать, заодно поменяв пароль. Так у тебя будет около десяти часов на самый масштабный и лучший шопинг в твоей жизни. — Локи тихо посмеивается и счастливо улыбается, прижимаясь к теплу сильнее. Тор негромко и будто мимоходом продолжает: — Я конечно, мог бы заплатить за тебя сам, но вряд ли тебе это так уж сильно понравится. Тем более, что ты ещё не ответил на самый важный в твоей жизни вопрос, который я, кстати сказать, ещё даже не задал. — альфа дергается, освобождается от оплетающих его рук и разворачивается на барном стуле. Заглядывает ему в глаза, прежде чем спросить: — Будешь со мной встречаться?..

Локи, уже готовый чуть ли не к предложению руки и сердца, фыркает и смеётся. Качает головой.

Тор удивлённо вскидывает брови, хмурится.

— Я сказал что-то не то?.. Я думал, мы уже разобрались, что ты вроде как теперь мой и…

Омега подаётся вперёд и, обхватив его щеки, приникает к губам. Не двигается, ничего не делает, но и глаза не закрывает. Спустя несколько секунд отстраняется.

— Так понятнее?..

Тор прищуривается, хмурится, будто раздумывая, а затем вновь тянется к нему.

— Я не распробовал и…

— Обойдешься. Займись делом. — Локи со смехом щелкает его по носу и отбегает за барную стойку. Альфа прищуривается, скалится, но все же утыкается в ноутбук. Протягивает руку за кредиткой.

Омега отдаёт ему карточку и отходит, чтобы поставить чайник. Лениво переговариваясь, они завтракают, пьют кофе. Тор следит, чтобы Локи поел нормально, и тот замечает это. Пытается поднять эту тему, но…

— Даже слышать ничего не желаю. Либо ты питаешься нормально, либо я кормлю тебя сам. Сомневаюсь, что проведя четыре года на жёстких диетах и заполучив шикарнейший метаболизм, ты поправишься от одного лишнего куска по щелчку пальцев, детка. Не создавай из этого трагедию. — его тон жёсткий и беспринципный. Тор глядит хмуро, но под конец все же чуть смягчается и подмигивает ему, говоря: — Ну а, если уж всё-таки поправишься, я готов помочь тебе похудеть какой-нибудь хорошей физической нагрузкой…

Он ухмыляется слишком нагло, и Локи закатывает глаза. Если в начале омега ещё немного злится, то к концу от этой злости неожиданно не остается и следа.

Дождавшись времени открытия большинства торговых центров, они вместе выходят в переплетения улиц…

Около часа спустя ему звонит Тони. Локи берет трубку и радостным, веселым голосом болтает с ним почти десяток минут, а затем, сославшись на занятость, отменяет обыденную встречу. Только положив трубку, омега тут же поворачивается к Тору.

Говорит:

— Он знает.

Тот лишь пожимает плечами, отвечая:

— Тем проще тебе будет закончить все это. Не заморачивайся.

Локи поджимает губы, отворачивается к стойке с кроссовками и действительно пытается не заморачиваться. Он действительно верит, что сможет доступно и мягко объяснить Старку, что произошло и как все вышло.

Несколько часов спустя, когда у него есть уже все, чего так долго хотелось, они заходят в ресторанный дворик, и Тор покупает ему мороженое. На самом деле это действительно очень и очень мило, и… Так чертовски тепло. Тепло почти так же чертовски, как и вкусно.

И омеге кажется, что лучше быть уже не может. Что приятнее быть уже не может. Тор смотрит на него слишком… Просто слишком. В его глазах и страсть, и обожание, и нежность. Никого фанатизма и поклонения, но влюбленность.

Локи знает точно, потому что чувствует тоже самое.

Время переваливает за полдень, время близится к сеансу у парикмахера, а затем и у пирсинг-мастера. И они уже идут на выход из самого большого в городе торгового центра, как вдруг Локи замечает магазин, в который так и не зашёл.

Он колеблется всего секунду, а затем оставив своего альфу снаружи у милого, небольшого фонтана, всё-таки заходит внутрь. Примерка не занимает слишком много времени, просто потому что он прекрасно знает, чего хочет.

Папа всегда убеждал, что нижнее бельё очень и очень важный элемент в одежде омег. Он водил его по таким магазинам не раз и не два. В итоге шкаф Локи был завален жалкими миниатюрными кусочками либо слишком яркой, либо слишком бледной ткани, которые были покрыты рюшами и блестками.

То, что выбирал его папа, на самом деле было не для него. Оно было для Старка. Оно было для его альфы.

И это было отвратительно.

Всю его жизнь его родитель целенаправленно внушал ему, что он омега и что омега — вещь. Не имеет ни мнения, ни личности. Не имеет ничего, кроме предназначения одного и единственного — продолжение рода.

При таком раскладе у Локи по сути должно было бы быть куча братьев и сестёр, но, «упс» и «ах»: его папа был бесплоден. Его, Локи, рождение было настолько великим чудом, что этому удивились все знающие его папу врачи, но тем не менее… Больше его папа рожать не мог. Зато до бесконечности мог внушать своему сыну каким именно омегой ему нужно быть.