Тихий американец

Объяснить им срочность моего дела было немыслимо, однако их встревожил мой резкий отказ от чая. А может, у меня на ботинках, как у Пайла, была кровь. Во всяком случае, одна из женщин, немного помедлив, повела меня вниз, прошла со мной по двум пестревшим рекламой улочкам и оставила перед заведением, которое на родине Пайла называлось бы «Бюро похоронных услуг», полным каменных урн с костями воскресших китайских мертвецов. «Мсье Хенг», – сказал я старому китайцу в дверях. Вполне уместно было задержаться здесь, начав день с эротической коллекции плантатора и продолжив его зрелищем трупов на площади. Изнутри меня окликнули, и китаец посторонился, пропуская меня.

Гостеприимный Хенг пригласил меня в комнатушку с неудобными черными креслами – отпугивающей обстановкой любой китайской приемной. В данном случае кресла еще хранили человеческое тепло, из пяти чайных чашечек на столе две были полными.

– Я прервал совещание? – спросил я.

– Деловая беседа, – уклончиво ответил Хенг. – Ничего особенного. Всегда рад вас видеть, мистер Фаулер.

– Я пришел с площади Гарнье.

– Я так и понял.

– Вы слышали…

– Мне позвонили. Было решено, чтобы я какое-то время не встречался с мсье Чу. Сегодня ожидаются полицейские облавы.

– А вы сами ни при чем.

– Задача полиции – найти виновного.

– Опять Пайл, – произнес я.

– Да.

– Это ужасно.

– За генералом Тхе не уследишь.

– Мальчикам из Бостона вредно позволять играть с бомбами. Кому Пайл подчиняется, Хенг?

– У меня впечатление, что он действует самостоятельно.

– Откуда он? Управление стратегических служб, УСС?

– Начальные буквы не имеют значения. По-моему, теперь это называется по-другому.

– Что я могу сделать, Хенг? Его нужно остановить.

– Вы можете написать правду. Или нет?

– Моей газете генерал Тхе безразличен. Ее интересуют только ваши люди, Хенг.

– Вы действительно хотите остановить мистера Пайла, мистер Фаулер?

– Вы бы его видели, Хенг! Стоя там, он говорил, что все это – печальная ошибка, что ожидался парад. И перед посещением посланника ему необходимо почистить свою обувь.

– Конечно, вы можете сообщить все, что знаете, полиции.

– Им тоже не до Тхе. Думаете, они бы посмели тронуть американца? У него дипломатический иммунитет. Он выпускник Гарварда. Посланник неровно дышит к Пайлу. Хенг, там была женщина, ее ребенка… Она закрывала его своей соломенной шляпой. Они не идут у меня из головы. И еще одна, в Фат-Дьеме…

– Пожалуйста, попытайтесь успокоиться, мистер Фаулер.

– Что он дальше натворит, Хенг?

– Вы готовы нам помочь, мистер Фаулер?

– Пайл орудует как слон в посудной лавке, из-за его ошибок гибнут мирные жители. Жаль, что ваши люди не утопили его в реке, когда он плыл из Намдиня. Это спасло бы много жизней.

– Согласен с вами, мистер Фаулер. Ему надо помешать. У меня есть предложение. – За дверью кто-то деликатно кашлянул, потом шумно отхаркался. – Попробуйте пригласить его сегодня поужинать в «Старую мельницу». Между половиной девятого и половиной десятого.

– Что толку…

– По пути туда мы бы с ним побеседовали.

– Вдруг он окажется занят?

– Хорошо бы попросить его зайти за вами – в половине седьмого. К этому времени Пайл освободится и непременно явится. Если согласится поужинать, подойдите к окну с книгой, будто вам нужно больше света.

– Почему «Старая мельница»?

– Рядом мост Да-Као. Там мы найдем местечко для разговора с глазу на глаз.

– Что вы с ним сделаете?

– Лучше вам этого не знать, мистер Фаулер. Обещаю одно: мы поступим так аккуратно, как позволит ситуация.

Невидимые друзья Хенга возились за стеной, словно крысы.

– Вы сделаете это для нас, мистер Фаулер?

– Не знаю, – проговорил я. – Не знаю…

– Рано или поздно, – сказал Хенг, напомнив мне капитана Труэна в опиумной курильне, – человеку приходится определяться. Чтобы остаться человеком.

II

Я передал в представительство записку для Пайла с просьбой зайти и отправился в «Континенталь» промочить горло. Следы взрыва убрали, пожарные окатили площадь водой из шлангов. Тогда я не имел представления о важности времени и места и подумывал даже, не пропустить ли встречу и не просидеть ли весь вечер в баре. Но потом мне пришло в голову, что так я напугаю Пайла и предупрежу об опасности – какой бы опасность ни была; поэтому я допил пиво и поплелся домой. Придя туда, стал надеяться, что Пайл не явится. Я пробовал читать, однако на полках не нашлось ничего, что смогло бы меня увлечь. Я бы покурил, но приготовить мне трубку было некому. Я неохотно прислушивался к звуку шагов, и в конце концов они раздались. Кто-то постучал, я открыл дверь: это был Домингес.

– Вам чего? – спросил я.

Домингес удивленно посмотрел на меня.

– Как чего? – Он сверился с часами. – Я всегда прихожу в это время. У вас есть телеграммы?

– Простите, запамятовал. Нет.

– А как же взрыв? Ничего не надо передать?

– Займитесь этим вместо меня, Домингес. Я сам не свой, все-таки побывал там и все еще в шоке… Не получается это описать в телеграфном стиле. – Я хлопнул себя по уху, промахнувшись мимо разжужжавшегося комара. Домингес инстинктивно зажмурился, испугавшись за его участь. – Успокойтесь, Домингес, он жив-здоров.