Тихий маленький город

Через пятнадцать минут я уже выезжала из ворот, а через час вышла из машины рядом с домом.

Всё-таки в обыденных, повседневных действиях есть некая домашняя магия. Открыть ворота, подпирая правую створку коленом, завести машину под навес в глубине двора, забрать из неё сумки с продуктами, запереть…

Что-то шевельнулось в густой тени под крыльцом, и я сама не заметила, как оказалась возле машины, сжимая в руке вынутый из чехла нож.

– Уф! – выдохнула всей грудью, когда на солнце вылез котёнок, по виду – подросток месяцев четырёх. – Приятель, ты меня напугал! Я ещё долго буду от каждой тени шарахаться.

Котёнок беззвучно открыл розовую пасть.

Я присела на корточки и протянула к нему руку, разглядывая. Серый, по хребту тёмная полоса. Толстые лапы, короткий хвост морковкой, жёлтые глаза…

– А ты, дружочек, совсем малыш, просто очень уж крупный. И, видно, породистый.

Котик потёрся мордочкой о мои пальцы – правой стороной, потом левой. На этом счёл процедуру знакомства завершённой и подошёл вплотную, сказав очередное беззвучное «мяу».

– Ну, пойдём!

Я встала, подобрала сумки и пошла к двери дома, попутно доставая ключи. Оглянулась на гостя: зверёк сидел на том же месте, глядя недоумённо, мол, чего ушла-то? Хорошо ж разговаривали!

– Пошли-пошли, – повторила я строго. – У нас прислуги нет, всё делаем сами. Шевели лапами, иначе останешься без завтрака!

Пока я выкладывала из пакетов продукты, котёнок бродил по кухне и изучал её. Внимательно обнюхал холодильник, заглянул в гостиную, но порог переступать не стал. Осмотрел все стулья, по неизвестным параметрам выбрал один и запрыгнул на него. Лёг, подобрав под себя лапки, и прикрыл глаза.

– Молока тебе налить? – спросила я; кот тихо зашипел. – Это надо понимать как отказ? Ладно, тогда… Чего ж тебе предложить? Сухого корма у меня не водится, извини.

В конце концов методом перебора выяснилось, что мой собеседник не откажется от кусочка индюшачьей печёнки, да и вообще индейка мила его сердцу и желудку. От молока кот отвернулся, на замороженную пикшу покосился с сомнением, фарш закопал лапой.

– Ну и пожалуйста, – пожала я плечами. – Сами съедим. Теперь давай решать, останешься ли ты тут жить, или тебя надо вернуть хозяевам? Уж больно ты породистый, в нашем городе таких не водится, насколько я знаю. А если и водятся, так на улицу не попадают.

Услышав мой вопрос, котик проворно спрыгнул на пол и влез на мои колени. Боднул мою руку лбом и включил моторчик.

– То есть, ты желаешь остаться? – мурчание усилилось. – Ну, хорошо… Тогда тебе надо дать имя, согласен? Давай выбирать. На Ваську или Маркиза ты похож примерно как трюфель на картошку, пойдём шире.

Какое-то время мы с котом перебирали имена. Это оказалось весело и забавно. И вообще, разговоры с хвостатым и мохнатым собеседником, столь разумно реагирующим на мои слова, почему-то нисколько не напрягали. В конце концов, мне вспомнилась бузинная матушка, и я, усмехнувшись, предложила:

– Давай ты будешь Ганс-Христиан! А сокращённо Крис, годится?

– Мррр, – еле слышно ответил кот, и я решила принять его ответ за положительный.

Весь день крутилась по хозяйству.

С поездками в Ростиславль и прочими делами я несколько запустила свои травы и их производные, так что начала работу с тщательной уборки в лаборатории. Перемыла всё стекло, протёрла столы, шкафы и полки, подоконник, вымыла пол. Крис сидел у двери и наблюдал, не делая попытки войти. Когда я надела белый халат и достала короб с травами, с порога послышалось тихое «мррр?», но я строго ответила:

– Даже не думай! Мне только шерсти в настойках не хватало.

И снова погрузилась в работу.

Потом пришёл черёд кухни – приготовить обед и ужин, собрать еду с собой на дежурство…

Тут я хлопнула себя по лбу: один вопрос нужно было решить незамедлительно. Меня сутки не будет дома. Еду я оставлю, котик не пропадёт, а вот насчёт наоборот как быть? Лотка у нас нету, неоткуда ему взяться. Да и не дело это, живя в собственном доме, заставлять кота пользоваться вонючими наполнителями. Значит, надо делать кошачью дверцу…

В общем, к одиннадцати вечера, я сдулась, как трёхдневный воздушный шарик. Зевая, ответила на звонок майора. Невнятно пожелала ему спокойной ночи и отправилась в кровать. Перед глазами поплыли картинки вчерашнего дня – горящий камин, яркие глаза моего любовника, пустынные и строгие залы музея…

И тут меня накрыло.

Я вспомнила всё то, что видела благодаря Максу, и чего теперь лишилась – лучшие музеи мира, выставки в Лувре и Уффици, оперные премьеры Ла Скала и Мет, модные показы в Милане, антикварный рынок на Портобелло-роуд, крутые спуски горнолыжных трасс, ужины в модных ресторанах и маленьких тавернах, платья от Кензо, рождественский бал в Венской опере…

Всего этого больше не будет у меня никогда, и я оплакивала свою прошлую жизнь, к которой не вернулась бы, даже если бы меня уговаривали.