Тихое место

Что же это такое? Эти люди живут рядом со мной? Прямо на глазах рождалась мысль о том, что источник опасности где-то там, а вовсе не здесь, в этой комнате. И Руби в свое время так же защищалась. Там был кто-то еще. Это сделал кто-то другой. Но не один из нас. И вопросительно смотреть друг на друга нам незачем.

– Мы же пытались ее не замечать, – сказала Шарлотта, и все согласно закивали головами. Только это неправда. Может, и не хотели замечать, но очень даже замечали. Как не заметишь, когда она на нас так накинулась?

Но в этом было что-то соблазнительное, что тут поделаешь? Я со всеми заодно. Мы к чему-то придем вместе, разрешим головоломку, каждый внесет свой посильный вклад. И получится картинка, которую мы и предъявим свету. Вполне реальная перспектива.

Как ни крути, мы друзья и коллеги. Знаем друг друга не один год. Косим друг другу лужайки, когда кто-то сам из-за травмы не может. Вместе празднуем рождение ребенка. Окончание школы. Выносим друг за друга мусорные баки, когда кто-то задерживается на работе. Мы знаем друг друга, знаем друг о друге гораздо больше, чем готовы в этом себе признаться.

– У бассейна были следы ног, – вступила я, – во время моего дежурства. – Калитка была открыта, на темном асфальте дороги следов видно не было. – За нашими домами отъехала машина, – снова вспомнилась белая машина на стоянке у меня на работе. Кому понадобилось туда приезжать? – А что насчет брата Брэндона? – предположила я в поисках вариантов. Может, кто-то следил за Руби? Недовольный тем, что ее освободили?

Тейт кивнула. Наконец-то я опять своя, вместе со всеми ищу для внешнего мира что-то подозрительное.

– Давайте так, – вступил Хавьер. – Заключим соглашение. Ничего им не говорить. Никаких слухов, никаких сплетен. Сами знаете. Все мы там были. Можем друг за друга поручиться. И не надо ничего усложнять.

Теперь ясно, что имел в виду Чейз, когда предлагал не разбавлять показания слухами, которые нельзя доказать. Отвечать коротко и просто. Не бог весть какой заговор. А простые ответы чаще всего самые верные.

Я оглядела комнату – похоже, мы все заодно. Хотя каждый в этой комнате понимает: это сделал кто-то из нас.

Возможно, в том-то и дело, что все мы это знаем. У нас общий мотив, и под подозрением может оказаться любой из нас. Все мы давали показания. Каждому из нас есть чего бояться. И, защищая друг друга, мы защищаем себя.

Мы не обращали на нее внимания, продолжали жить своей жизнью. Что случилось – не знаем. Ничего не видели.

И вообще, мы – люди порядочные.

Первой ушла Марго, забрать Николаса из дома Шарлотты. Я стала следить за такими вещами: кто ушел первым, кто остался. И кто пришел раньше, а кто потом.

Кое-кто задержался поговорить с Чейзом с глазу на глаз. Туалет у лестницы был занят, но есть еще два наверху, и я поднялась туда, а с Чейзом поговорю потом – что там он еще узнал от своих друзей? Был ли это яд? Есть ли чего бояться мне лично?

У Мака большая спальня со своим туалетом, копия моей, но зеркальная. Я хотела было туда войти, но дверь оказалась заперта. Наверное, это он на всякий случай, все-таки соберется много народу. Но как-то странно.

Зато дверь в их переделанный общий кабинет была приоткрыта, и через общий туалет можно попасть в комнату Престона. Я заглянула в кабинет, но дверь в туалет была заперта с другой стороны. Пользоваться туалетом Престона – это как-то чересчур. Тем более что мы – не самые близкие друзья.

Я услышала, как закрылась входная дверь, и уже собралась спуститься, но тут заметила скомканный листок бумаги. Он лежал под длинным столом, за которым они оба работали, рядом с металлической урной. Будто бросили в урну, но не попали.

На листке что-то написано. Напечатанный черным шрифтом текст. Что-то знакомое. На четвереньках я залезла под стол, аккуратно развернула бумажку, разгладила на бежевом ковре.

Руки у меня затряслись: на меня уставились три слова, в тишине обдав меня холодом – Я ТЕБЯ ВИЖУ.

Такой же листок, какой мне подсунули вместе с фотографией. Будто распечатали другой текст, как вариант, но потом от него отказались.

Я снова скомкала листок, бросила его в урну и заковыляла по лестнице. Не знаю, видел ли кто, как я выскочила за дверь. Записалось ли на чьей-то камере, как я ковыляю домой. Как шлепаю по тротуару.

Надо наладить дыхание, остановить биение сердца. Скорее добраться до дома и там спокойно все взвесить.

Все внутри у меня клокотало – это Мак! Он бывал у меня дома, я пустила его в свою жизнь…

Я распахнула входную дверь и лишь тогда заметила, что в нее воткнут листок бумаги. Он упал на пол, фотографией книзу.

Опять? Только не это. Я подумала на Мака, но ведь он все время был рядом.

Значит, Престон? На встречу он опоздал. Престон, у него была уйма времени, чтобы принести сюда этот листок.

Не Мак. А его брат.

Лист бумаги, такой же черный шрифт, как на скомканном листке около урны. ПРИВЕТ! Дружелюбно, и в то же время зловеще. Это слово написано на моей кружке на работе.