Тихоня, любовь моя! (СИ)

— Эээ… Да, да. Конечно. Не откажусь еще от одной чашки такого вкусного чая! — я неловко пододвигаю ей свою чашку, смотря, как струйка дымящегося ароматного чая аккуратно льется туда из блестящего фаянсового носика чайника. Налив мне, Тихоня так же подливает и в свою чашку и, немного отхлебнув оттуда, осторожно ставит ее на стол. Я благодарно киваю и, сделав приличный глоток, вцепляюсь зубами в огромный кусок пирога.

— Цветан. — внезапно, не поднимая на меня глаз, негромко произносит Тихоня. — А… Как у тебя дела? Как у вас там дела с Розочкой?

Я, услышав эти слова, чуть не подавился пирогом. Вот это вопрос! Что называется, не в бровь, а в глаз. И что мне прикажете ей на это ответить? Соврать? Сказать, что у нас с Розочкой все замечательно, и лучше просто не бывает? Или, все же лучше, скрепя сердце, рассказать ей истинную правду о наших с нею «чувственных» отношениях? Вот ведь попал! И как же быть? Если честно, ребята, сказать по правде, врать Тихоне я не хотел. Она, не побоясь, сегодня раскрыла передо мною всю свою душу, и как после такого язык повернется сказать ей откровенную ложь? В общем… Все, как следует, взвесив и обдумав, я решил рассказать ей все так, как оно есть, ничего не скрывая и не утаивая.

— Все сложно… — тяжело вздохнув, честно признался я девушке. — Я и сам порой не знаю, что у нас с Розочкой вообще происходит. Иногда мне кажется, что она вообще меня не замечает. Я стараюсь завести с ней хоть какие-то отношения, стараюсь хоть что-то сделать, но… У меня ничего не получается. Наверное, это всё потому, что я просто обычный неудачник. — я поднимаю свои по-настоящему печальные глаза на Тихоню и встречаю теплый и внимательный взгляд ее огромных глаз.

— Пожалуйста, не говори так о себе. — тихо произносит она. — Ты не неудачник, ты очень хороший парень! И я верю, что у тебя все получится! Ты только, главное, не опускай рук. Розочка обязательно тебя заметит, вот увидишь!

— Спасибо, Тихоня! — я смотрю на ее искреннее доброе лицо, и у меня у самого на душе как-то сразу становится теплее! — Я тоже очень надеюсь, что все так и будет.

И так до самого вечера мы сидели, пили чай со вкусным пирогом и болтали о том о сем, не замечая летящего вокруг нас времени.

— А помнишь, как ты с королем на роллердроме закружилась, и мы чуть не слетели у тебя с головы? — смеясь, вспоминал я события годичной давности. — Ладно хоть вцепиться успели вовремя!

— Еще бы не помнить! — ответно звонко смеялась Тихоня. — Я тогда так сильно перепугалась, что Хрящ сейчас обернется и вместо Леди-Блести-Сверкай увидит меня! Пришлось срочно принимать меры, чтобы этого не произошло!

— Ага, меры! — весело ухмыльнулся я. — Ты в тот раз так сильно крутанула Хряща, что я перепугался уже за него самого!

— Но вы все-таки успели приземлиться мне на голову и снова сделать ту сногсшибательную прическу! — улыбнулась девушка. — Эх, жаль, конечно, что у меня сейчас нет больше таких красивых волос. — грустно вздохнула она.

— У тебя и так сейчас очень красивые волосы. — говорю ей я, и это чистая правда. — И поверь мне, они ничуть не хуже тех, что были тогда у Леди-Блести-Сверкай.

— Правда? — Тихоня вся так и зарделась от моей похвалы. — Здорово! А я сама, признаться, как-то даже и не замечала этого. Для меня мои волосы кажутся обычными, как и всегда. Цветан. — тут на этом месте она делает небольшую паузу. — А скажи… Когда вы, тролли, стали такими, какие сейчас, что ты чувствовал?

— Я? — я удивленно пожимаю плечами. — Ну… Как тебе сказать. Первое время, поначалу, конечно, было необычно. Это вроде как родиться заново. Весь мир перед тобою за несколько недель поменялся до неузнаваемости. Было трудно. — признался я. — Особенно в самом начале. А потом ничего, привык! И знаешь, к своему удивлению, я со временем понял, что, изменившись, больше приобрел, чем потерял. Теперь перед тобою открыты все дороги и горизонты, все, что раньше было недоступным и невозможным, теперь возможно. И это по-настоящему здорово! Я нисколько не жалею о том, что стал таким, правда! — я мягко улыбнулся.

— Ну, а ты? — в свою очередь спросил я у Тихони. — Как ты теперь себя чувствуешь? После… Всего этого?

— Да, так же, как и раньше! — девушка, улыбнувшись, смешливо подняла брови. — Для нас, бергенов, в общем-то ничего такого особенного и не произошло. Разве что выглядеть стали немного иначе!

— Немного? Ну, я бы так не сказал. — бросив взгляд на фигуру девушки, задумчиво отвечаю я. — Ты очень сильно изменилась, Тихоня. Ты стала… Совсем другой…

— И… Какой же я стала? — тихо, смущенно потупив глаза, спросила меня девушка.

— Необычной… — так же тихо сказал я. — Ту Тихоню, что я помнил год назад, и та, что сейчас сидит передо мною, это… Как небо и земля. Я в тот раз, когда увидел тебя на пляже, поначалу даже не мог поверить, что это ты.