Тихушник (СИ)

— Палыч, дали добро на ваше трудоустройство! Едем к ним, — и коня чугунного сразу пристроите, они вам для него отдельный кабинет предоставят. Ребята давно занимаются бизнесом, — понимают, что он у них создан не без помощи нашего участия — это в период девяностых годов. Можно смело сказать: у них, как и у других бизнесменов, 50 % акций (а у кого и все 80 %) принадлежат органам милиции. Это я образное выражение использовал, но доля правды в моих словах есть. А остальные 20 % — их. Они остались живыми в трудные девяностые, успели родить детей, и сейчас радуются жизни. А могли бы быть «немного мёртвые» и не в своих трусах. Ну, или был бы другой сценарий — остались живыми, но с них жулики доили бы столько денег, что хватало бы только от зарплаты до зарплаты. И каждый день бы им «мужественные лица» с наколками на плечах мешали бы работать в своих кабинетах. Немногие из нынешних коммерсантов понимают это. А вот ребята, с которыми вы будете вскоре работать, — хорошо понимают и помнят эти «весёлые» девяностые. Некоторые бизнесмены думают, что сами решили бы все проблемы, не прибегая за помощью к нам — шестому отделу, — но времена 90-х могут вернуться. Вот и посмотрим, что они скажут потом, «немного мёртвые». Нужно всё просчитывать на два шага вперёд, а не жить одним днём: не две головы на плечах — одна, могут и отстрелить. Мне как-то один мой знакомый коммерсант сказал умные слова: «Лучше урезать зарплату на два рубля своим менеджерам — они не обеднеют, — и отдать их человеку в лице нашего брата, чем быть привязанным к сосне кормить комаров, думая о детях». Оказывается — не все среди них недоумки, как думает большинство наших граждан, есть и исключения.

— Александр, ты, как всегда, прав.

— Главное, Палыч, ребята к вам будут относиться с уважением. Они не такие, как те, у которых работают наши коллеги — «уважаемые» пенсионеры. Мне недавно рассказали про трёх бывших заместителей начальников УВД. Устроились все работать к своим знакомым, — которые, с их слов, раньше боялись даже зайти к ним кабинет и сесть без разрешения. А сейчас приходится на старости лет им прислуживать и унижаться, нося на плечах офицерские погоны в чине полковника. Один из замов у своего «друга» — коммерсанта на охоте таскает лодку, качает её, заряжает ружьё и чуть ли не потрошит за него дичь. Другой вообще из ума вышел — всё судится с бывшим компаньоном за не выданную ему вовремя зарплату, имея на груди Орден Красной Звезды. Третий, как и ранее, служа в органах милиции, продолжает безбожно глушить водку. Все герои моего рассказа думают, что нужны своим коммерсантам, а те без них не смогут прожить… Наивные люди — не понимают, что их ещё лет десять назад уже высадили из вагона на вокзале, они и не заметили, а поезд — ту-ту, пошёл дальше.

Могу пояснить причину такого их трудоустройства. Закончат ракетно-костыльный факультет нашего пединститута, нацепят значок мастера спорта — и пойдут по комсомольской путёвке в органы милиции. Надеялись, что смогут работать в данной структуре, — но со знаниями вроде «как лучше и дальше прыгнуть и пробежать стометровку» у нас в милиции не прокатит. Тем более — заслужить уважение у граждан, и особенно у своих подчинённых, ведя себя так и смотря на всех свысока. Живут одним днём, а жизненный итог — таскать лодки и пить водку…

— Александр, тебе бы книги писать!..

— Палыч, я же вам ранее говорил о своём увлечении, — уже забыли, что я скоро отдам в издательство одну из них? Может, узнают в книжных персонажах себя любимых, а те послужат им уроком, — прочитают её до конца и задумаются: а ведь жизнь не такая уж и долгая, как им кажется. Она даётся для человека один раз, другой не будет, и нужно прожить её достойно.

Как я и обещал Палычу, мои друзья встретили его радушно — истопили баню, чтобы он смыл себя весь негатив, который ему пришлось нацепить за прошедшее время. А я рад за него: ещё одному человеку помог — сделал доброе дело. Он остался в социуме, ведь уход из милиции — всегда стресс, и, как я ранее говорил, — редко, кто из нашего брата доживает до шестидесяти лет (а если и доживает, то с костылём в руке). Надеюсь, мне зачтётся на небесах устройство Палыча на работу. Конечно, хотелось бы ещё стоять перед Богом и в своих трусах, а не в чужих, — всё-таки в своих теплее.

Глава 24