Читаем Тиль полностью

Тиль

Григорий Израилевич Горин

Выводит Клааса, за ним выбегают Сооткин и Неле.

Каталина (бродит по комнате, бормочет). Пить!… Пить!… Жарко!… Огонь!…

Входит Рыбник, Каталина бросается к нему.

Ганс! Миленький Ганс мой!… Наконец ты пришел!

Рыбник (отстраняя ее). Каталина, я же просил не называть меня так.

Каталина. Почему, милый?… Ты разлюбил свою девочку?… Не бросай меня, Ганс.

Рыбник. Я не бросаю, успокойся… (Огляделся.) А где все?… Его уже увели?

Каталина. Какой ты белый, мой Ганс, какой красивый… А глаза черные, а шпоры острые… У меня в голове огонь, проруби мне дырочку…

Рыбник. Подожди! (Посадил ее на лавку.) Послушай, Каталина…

Каталина. Ты меня любишь?…

Рыбник. Люблю, люблю…

Каталина. Ты мой, Ганс, мой черный рыцарь?

Рыбник. Да, да… Успокойся, Каталина, ты должна знать, где Клаас прячет деньги. Это очень важно… Деньги, которые ему оставил брат.

Каталина. Я не знаю, милый. Я поищу… А хочешь, я найду тебе клад?… Где цветет орешник, там клад зарыт… Ганс, я знаю, где растет орешник… Подождем лета…

Рыбник (нетерпеливо). При чем здесь орешник?… Это тут, в доме…

Открылась дверь. Неле ввела плачущую Сооткин. Пауза.

Неле. Вон отсюда!

Каталина. Не надо! Ганс – хороший, Неле – злая…

Рыбник. Сооткин, я знаю, как тебе тяжело, но пойми и меня… Все может еще обойтись, если Клаас чистосердечно признается и вы отдадите все деньги… Я пришел это сказать, потому что по-прежнему люблю вас всех…

Сооткин. Будь проклят!… Пусть ни один священник не отпустит тебе грехи! Пусть исповедь для тебя будет мукой, причастие – ядом! Пусть сахар тебе покажется солью, говядина – дохлой собакой, хлеб – золою! Пусть солнце тебе будет льдиной, а снег – огнем адским! Пусть дети твои родятся уродами! Пусть у них будет обезьянье тело и свиное рыло! Будь трижды проклят, предатель! Пусть боль, слезы и стенания будут твоим уделом как в этом мире, так и в ином!… Пусть душу твою рвут бесы на части, а могила твоя пусть станет отхожим местом!… И пусть навозные черви воздадут тебе по заслугам. Будь проклят! (С рыданьями опускается на лавку.)

Рыбник (печально). Как это все жестоко… Но я на тебя даже не сержусь… (Ушел.)

Каталина (ходит по комнате, бормочет). По лугу течет ручеек, прозрачный ключик… Вода в нем хорошая, холодная… Бог и ангелы сидят в раю, едят яблочки… Трижды три – девять, священное число…

Затемнение

Блондинка

С веселой песенкой на сцену выезжают Тиль и Ламме.

Останавливаются возле забора дома.

Ламме. Тиль, я устал. Так тяжело носить пустой живот… Давай попросим здесь еду.

Тиль. Стыдно, мой друг! Еду можно купить, выменять, украсть, но не просить. Мы не нищие, мы – неимущие!

Ламме (подошел к забору, заглянул в щель). Пахнет жареной бараниной… А подлива – из томатов и чеснока… Надо бы еще добавить тертой корицы… Какое варварство – делать подливу и не класть корицу… (Пригляделся.) Там хозяйка… (Кричит.) Эй! Девушка! Эй!

Над забором появляется голова Блондинки.

Блондинка. Чего орешь? Какая я тебе девушка?

Тиль. Не обижайтесь на моего друга, сударыня. Он всегда что-нибудь ляпнет…

Блондинка. Вы бродяги?

Тиль. Мы паломники, сударыня. Мы ходили в Рим и встречались с Папой.

Блондинка (недоверчиво). Врать-то!… И чего вам сказал Папа?

Тиль. Он сказал: «Дети мои, если вы встретите на пути аппетитную блондинку по имени…» Как вас зовут, сударыня?

Блондинка. Беткин.

Тиль. «…блондинку по имени Беткин, скажите ей, чтоб она накормила вас и уложила спать».

Блондинка. Врать-то! Откуда Папа знает про меня?

Тиль. Вы же знаете про Папу – почему бы Папе не знать про вас?

Блондинка. Болтун. Деньги-то у вас есть?