Тили-тили тесто (СИ)

– Тут два шага всего, – обрадовано зажестикулировал мужик. – Там сейчас самый экшен, пипл как раз собирается!

В большой прокуренной квартире народу набралось прилично, причем самого разного возраста. От мужиков лет пятидесяти до совсем молодых. Стас прикинул, что некоторые были даже моложе его. Только он успел примоститься на низеньком диване, ему на колени плюхнулась крашеная блондинка с аляповатым макияжем:

– Ух, какой ты...- призывно улыбнулась девица. – Прикид фирмовый, фэйс клёвый... Откуда взялся?

– Простите, – Стас вежливо ссадил девицу с колен.

– Ну, ты чего? – она захлопала глазами. – Не хочешь оттянуться?

– Кэт, отвали, не до тебя пока, – шикнул на неё бородач, сунув Стасу в руку стакан, до краев наполненный чем-то вонючим. – Дай бухнуть ...

В стакане оказалась даже не водка, а самогон. "Первак" – так назвал его бородач, который представился Джоном. Стас принял стакан и сделал два больших глотка. Жидкость огнем покатилась по пищеводу и тяжело опустилась в желудок, вызывая спазм.

– Держи, – кто-то потянул ему сухарик. – Занюхни...

Раньше ему хватало просто понюхать спиртное, чтобы опьянеть. Но сегодня всё казалось мало. Выпив несколько глотков, Стас так и не получил долгожданного облегчения. Сердце по-прежнему сжимали тиски, а мысли всё время возвращались к его непонятной ссоре с Викой. Только допив стакан до дна, он почувствовал, как в теле появилась легкость, а веки напротив отяжелели, но одна мысль по-прежнему не давала покоя:

– Вика, ну почему ты меня прогнала, – прошептал он себе под нос. – Почему?

– Дура потому что, – услышал Стас смешливый ответ и ощутил, как мягкие руки забрались ему под свитер.

– Вика?! О, Господи! Ты пришла! Ты нашла меня... – Стасу хоть и показалось невероятным, что Викуся могла бы найти его в этом месте, но он схватил её, принялся осыпать поцелуями лицо, перебирая в пальцах белокурые пряди, которые почему-то были жестковаты:

– Ты здесь, ты ... Я так люблю тебя. Я так люблю тебя, конфетка.

– Ух, прыткий какой. Погоди, – как-то странно захихикала Вика. – Бэд из бизитунайт.

– Что? – Стас вскочил с дивана, не выпуская из объятий податливое девичье тело. – Зачем нам здесь оставаться? Дом же рядом. Мамка на дежурстве в ночь... пойдем, а?

– Рядом, говоришь...

Вика хрипло засмеялась, и опять Стасу показалось это каким-то странным, но он решил не обращать внимания.

... – Ну, раз так, окей! Веди.

***

– ...вот так, роднуль. – Вика шмыгнула носом и виновато посмотрела на маму. – Я понятия не имею, как ему сказать... Будешь ругать, да?

– Да что теперь ругаться-то, – покачала головой мама. – Поздно уже, да и не ляля ты давно.

– Ну, ты всё это время очень прохладно относилась к... ну к тому, что мы помирились.

– Понимаешь, дочур, – мама устроилась радом на софе. – Слишком просто ты приняла его обратно. Четыре года страдала по нему, плакала ночами, а только он пришел...

– Ну не так уж и просто, – помотала головой Вика. – Но... что уж там. Я люблю его, и ...

– Да-да, я знаю, – мягко перебила её мама. – И он тебя. Но иногда любви недостаточно. Ведь Стас привык побеждать, привык получать свои медали, кубки. Он тебя пришел и взял как очередной кубок и собирался выставлять напоказ. Нет, это неплохо. Нет ничего предосудительного в том, что мужчина гордится красавицей-женой. Но он не спросил, какой ты видишь семенную жизнь, – мама обняла её. – Эгоист он у тебя.

– Да, я тоже хороша, – сокрушенно вздохнула Вика. – Надо было сразу сказать, что ребенка жду, глядишь, и не наговорил бы такого, задумался...

– Ну, что теперь гадать, – мама ласково погладила её по голове. – Давай спать. Завтра утром поговорите. Сама к нему сходи пораньше. Расскажи всё, объясни, что аборт делать нельзя – у тебя отрицательный резус...

– Роднуль, ты что! – Вика возмутилась. – Да я бы в жизни не сделала, будь он хоть трижды положительным. Это же наш со Стасом ребенок! Он будет такой красивый, такой...- Вика не сдержала слёз. – Стас дурак! Как он мог сказать о детях, что они орущие, слюнявые и...

– Ну, дети орут, – заметила мама. – И слюни случаются. Но и ты права. Ваш малыш будет очень красивый. Тут уж и гадать не приходится.

Мама помогла ей укрыться и, как в детстве, поцеловала в щёку:

– Спокойной ночи, Викуся. Вы на самом деле любите друг друга, и в этом я не сомневаюсь. Просто сядьте и поговорите. И всё будет хорошо. Поженитесь, малыш родится, будете жить-поживать и добра наживать.

– Точно-преточно? – улыбнулась Вика.

– Конечно-преконечно, – рассмеялась мама.

Вика встала пока мама еще спала, быстренько позавтракала и тихо выскользнула из дома, а когда добралась до подъезда Стаса, то столкнулась там с тёть Леной:

– Викуся, доченька, – обрадовалась та. – А я с ночи пораньше отпросилась, хотела вас со Стасиком благословить. Пойдем скорее, он, наверное, уже проснулся, к тебе собирается.

Вика немного смутилась, не зная, как сказать, что роспись пока под вопросом, но делать нечего, в конце концов, может всё и получится.

Вопреки предположению тёть Лены, в квартире было тихо, а дверь в комнату Стаса плотно закрыта.