Тили-тили тесто (СИ)

– Спи, пока спится! – назидательно проговорила мама. – Я, когда тобой ходила, могла днями спать.

– Да-да, – улыбнулся папа. – Помню... Я тогда маму твою "спящей красавицей" называл.

Мама засмеялась, а Вика, принимаясь за нарезку салата, почувствовала, как теплеет на душе. Господи, да она счастливица! Её родители даже взглядом не показали осуждения или недовольства. Папа, так вообще, обрадовался и расцеловал, не задав ни одного вопроса. Теперь-то Вика осознала, какой он по-настоящему светлый и незлопамятный. Она же в прошлом так ругала его, стыдилась, а он... Папа не припомнил ни одного злого слова, которыми она щедро осыпала его в юности.

– Девочки, у меня для вас новость – закачаетесь! – сказал папа. – Мне, теперь как обладателю научной степени, квартира положена с дополнительной площадью под кабинет! В паспорте у меня ведь прописка в общаге стоит.

Мама всплеснула руками:

– Да ты что!

– То! – важно кивнул он. – Ректор за меня похлопотал, видно стыдно ему стало, что тогда... – папа поморщился: – Через две недели ордер дадут на двушку. Мы же с тобой женаты, вот и... Сорок восемь квадратных метров скоро будут наши. А Викусе с малышом эта квартира останется.

– Коль, – мама задумчиво прикусила нижнюю губу. – А что, если в новую квартиру Вика переедет? Её там не знают, спокойнее будет.

– А что, разумно, – кивнул папа. – Ты как, дочка?

Вика ссыпала нарезанную картошку в тазик, потянулась за солёным огурчиком, но тут не сдержалась и разревелась, уткнувшись папе в плечо:

– Какие же вы у меня... – она не могла выразить переполнявшее её чувство благодарности. – Я... же понимаю всё... понимаю что работать не смогу, на шею вам сяду... А вы...

– Ну, полно тебе, – папа осторожно похлопал её по спине. – Придумаешь, тоже. Ты же наша любимая малышка, гордость и радость. Всё будет хорошо...

Перед ужином Вика вышла прогуляться у ёлки в парке. Вот уже две недели она совершала ежедневный моцион по рекомендации доктора. Он настаивал на том, что минимум час в день беременная должна ходить. Вика и не возражала, гулять ей нравилось.

Уже смеркалось, но народу было много. Все веселились, поздравляли друг друга. А она невольно задумалась – как же сделать так, чтобы не сидеть на шее у родителей. Стыдно ведь, они вон сколько для неё сделали, а минимум два года придется ещё жить за их счёт. В декрете-то ей копейки положены. Никак не протянуть...

– Науменкова, вот и встретились.

Вика оглянулась, к ёлке направлялся Боря со знакомой коляской:

– Привет, папуля, опять выгуливаешься?

Боря остановился, и Вика заметила, что лицо у него какое-то измученное, а уголки губ печально опущены.

– Сокольский, с наступающим тебя, – Вика заглянула в коляску. – И тебя, Андрей Борисович.

Малыш обрадовано гукнул и опять попытался ухватить её за нос.

– Ух, как ты вырос, – восхитилась Вика, сидишь уже.

– Хррбу! – согласился малыш.

– А чего вы опять вдвоем, Борь? Новый Год же на носу! Где жена? – Вика вопросительно посмотрела на парня.

Тот сплюнул себе под ноги:

– Нет у меня никакой жены, Науменкова. Уже месяц почти, – с горечью ответил он.

– Прости... – Вика растерялась. – Как? Господи, неужели... Мне так жаль...

Боря нехорошо улыбнулся, злобно сверкнув глазами:

– Да нет. Ты не о том подумала, жива сучка, к несчастью. С хахалем сбежала. Оказывается, пока я с Андрюшкой гулял, Анька позировала голая для какого-томалевателя. А потом эта блядь заявила мне, что, мол, поняла, как ошиблась, её, де, ждет другая интересная жизнь, она станет музой, а мы... Мы ей на хрен не сдались.

– Она вас бросила? – Вика от удивления вытаращила глаза. – Бросила ребенка? Но... Как?

Андрюшка захныкал, привлекая к себе внимание.

Боря взял его на руки:

– Он всегда плачет, когда о ней говорят, понимает ведь. Я теперь все время с ним, даже в гараж беру. В ясли-то не пробиться. Даже за деньги. А няньки из бюро не справляются. Уже трех сменили.

В этот момент в голове у Вики сформировалась одна идея:

– Борь, пошли ко мне Новый Год отмечать. Заодно и поговорим. Кажется, мы можем здорово помочь друг другу.

***

Стас изо всех сил делал вид, что разделяет общее веселье в честь наступающего олимпийского года. Но, судя по тому, как внимательно за ним наблюдал Лисов, получалось не очень хорошо.

Вчера после игры тот долго орал на него, требуя объяснений. Стасу объяснять было нечего, он признал, что напрасно вспылил и затеял драку. Капитан смачно выругался и заметил: "Благодари арбитра за малый штраф. Понятия не имею, почему он не вытурил тебя к чертовой матери". От тренера Стасу потом тоже досталось, так что, если прибавить постоянную тоску по Вике – праздновать сейчас вовсе не хотелось. К тому же он так надеялся, что этот Новый Год они встретят вместе. Хоть перед Олимпийскими играми и идут усиленные тренировки, и запрещается выезжать с базы, семейным ребятам делалось послабление и разрешалось приглашать к себе жен. А всё, что ему осталось – с завистью смотреть на парней, которые веселились вместе с супругами...

– Коса, а ну-ка, выйдем, – Вовка хлопнул его по спине и направился на выход из столовой.