Тим Бёртон: Интервью: Беседы с Марком Солсбери

Как я уже говорил, в предыдущих вариантах сценария проскальзывала мысль: «Надо, пожалуй, избавиться от папаши — ужасно скучный персонаж, — фигурой, замещающей отца, становится тогда Вонка». Но когда к работе над сценарием подключился Джон, мы решили: «Но ведь отец — неотъемлемая часть книги». Мне повезло, что Ной захотел сыграть эту роль, потому что он привнес вместе с Хеленой что-то свое в этот фильм. Когда читаешь книгу, сомневаешься в необходимости этого персонажа, но когда посмотришь на него, на нее, на Чарли, на дедушек и бабушек, — все вместе они выглядят как одна странная семейка, словно между ними протянулась связующая нить.

В первой экранизации, снятой в 1971 году, сценарий для которой писал сам Даль, линия отца была полностью вырезана.

Может быть, ему не нравился этот персонаж? Или, может, роль отца убрали из сценария уже после того, как он его написал. Любопытно было бы узнать.

Съемки «Чарли и шоколадной фабрики» начались в июне 2004 года на студии «Пайнвуд» в Англии, где Бёртон снимал «Бэтмена» в 1988-м, причем наружная часть фабрики Вонки была построена на той же съемочной площадке, которую Энтон Фёрст использовал для создания Готэм-сити.

Мне нравится работать в Англии, я уже снял здесь два фильма и знаю многих людей. Я хотел наилучшего художественного исполнения декораций, а в Англии замечательные скульпторы, художники и другие мастера. Снимать здесь было идеальным решением во всех смыслах. «Пайнвуд» — единственная студия, которая настраивает меня на романтический лад, потому что она осталась такой, какой была прежде. В ней ощущается атмосфера подлинной киностудии. Есть что-то замечательное в этих киноафишах, висящих в коридорах. Каждый день проходишь мимо и видишь их все до одной.

Несмотря на то что в Голливуде все чаще обращаются к новейшим технологиям синего/зеленого экрана и компьютерной графики, использованным, например, в предысториях «Звездных войн», «Небесном капитане и мире будущего» и «Городе грехов», Бёртон предпочитает традиционный подход. Он строит настоящие декорации и избегает, насколько это возможно, цифровых технологий, более того — прибегает к такой старомодной технике, как форсированная перспектива, реквизит большого размера и макеты. Фантастический мир Вонки воплотил в жизнь художник-постановщик Алекс Макдауэлл, работавший над «Бойцовским клубом», «Особым мнением» и «Терминалом», а также над бёртоновским фильмом «Труп невесты».

Я слышал много хорошего об Алексе: на его счету масса удачных работ в самых различных жанрах. В выборе художника часто руководствуешься инстинктом, эмоциями: не изучаешь то, что он сделал, а просто встречаешь — и он тебе нравится, возникает какой-то контакт. И все же, если человек для тебя новый, никогда не можешь быть уверен в своем выборе, пока не завершится работа. Но Алекс был очень хорош, он бросил интересный вызов устоявшимся стереотипам: мы позволили себе роскошь строить декорации, вместо того чтобы прибегать каждый раз к синему экрану. Однако потребовались и весьма сложные эффекты, которые были бы невозможны без его помощи.