Тимьян и розмарин (СИ)

Он выбежал на морозный колючий снег, не желая плутать по замку, и направился прямиком к королевской башне, с силой оттолкнул привратника у двери, который все лепетал, что ему туда нельзя, миледи устала и не принимает, взбежал по лестнице, и когда, замедлив ход, направился к ее покоям, сердце чуть не выскакивало из груди от изнурительной спешки.

– Тебе туда нельзя, Ланцелот, – старая дракониха преградила ему путь, уперев руки в боки, – будь ты хоть самим королем, не пустила бы.

– К черту тебя с твоим королем! – в сердцах крикнул он, и, услышав очередной крик Рианнон, бесцеремонно убрал Иону с пути. – Старая глупая бабенка, – проворчал он уже внутри и захлопнул за собой дверь и, заперев на засов, отрезал шум и гвалт, который та подняла.

Его королева лежала раскинувшись меж сбитых одеял, изможденная, бледная, ее золотые локоны слиплись от пота, а лицо исказила гримаса боли.

– Рианнон! – вскрикнул он, всполошив служанок да повитуху.

Рианнон приподнялась на локтях, чтобы посмотреть на него. Выцветшие, подернутые пеленой усталости голубые глаза с упреком посмотрели на Ланцелота.

– Нравится то, что ты видишь? – едва успела спросить она, следующая фраза утонула в новом истошном крике.

Ланцелот бросился к ней, не обращая внимания на служанку, которая по приказу повитухи угощала его неслабыми, судя по хлесткому звуку, ударами мокрого полотенца. Рианнон слабо улыбнулась, когда увидела своего храброго рыцаря опустившегося на одно колено у ее ложа и верную Гладис, которая нещадно обрабатывала его полотенцем.

– Оставь его, – прошептала королева одними губами и протянула слабую руку, чтобы убрать со лба своего рыцаря мокрый от снего непослушный локон. Он взял ее за руку и поцеловал.

– Тогда пускай не мешается, – фыркнула повитуха. – Где это видано, чтобы пускать мужчину… – из-за крика Рианнон все еще различалось непрекращающееся ворчание старухи: – Знала бы, что королевы такие крикливые, нашла бы, чем заткнуть уши. И королевские отпрыски тоже, – добавила она, принимая мальчика.

Виновник ее недостойного ворчания предоставил старухе разбираться со своим недовольством там же, где он оставил Иону, за дверью, как только та спеленала ребенка и положила его в колыбель.

– Рианнон, почему ты ничего не говорила мне? Ни слова не обронила с той ночи?

– Я устала, Ланцелот, оставь меня и позови служанок, чтобы подкинули еще дров в камин.

– А завтра на рассвете приедет Пуйл, и ты больше со мной и не заговоришь. – Мужчина присел к ней на кровать. – Мальчик ведь не его наследник. Я должен был знать.

– Весь двор знает, что Гври – майское дитя и наследник Пуйла.

– Гври, золотоволосый. А вдруг его локоны будут медными, как у отца? – Ланцелот улыбнулся. – Моя королева…

Двери распахнулись, не дав ему закончить. На пороге стояли двое мужчин в полном вооружении. Рианнон инстинктивно подоткнула под себя одеяло и вжалась в спинку кровати.

– Что здесь происходит? – дрожащим голосом спросила она.

– Здравствуй, Локи, – пробасил один из мужчин. – Долго же ты укрывался от суда в Мидгарде.

– О чем толкуют эти чужаки, Ланцелот?

Комментарий к Loki

http://vk.com/doyoubelieveinfaeries

Хештэг к главе #TuR_Loki

========== Deine Flammen ==========

Dunkelsch"on – Deine Flammen

Рина подскочила с кровати так стремительно, что вместе с одеялом на пол свалился и кот. Он недовольно зарычал, плохо понимая, что с ним произошло, и постарался выпутаться из скомканной ткани, но только сильнее запутался, топчась по кругу. Девушка перепрыгнула ворчащий сверток, даже не заметив, и понеслась за своим рисованием. Кто бы мог подумать, что мешочек с тканями сработает и она запомнит все в мельчайших подробностях. Главное теперь не растерять картины по дороге. Она бросила папку с эскизами и карандаши на стол, пронеслась мимо Плута, который успел смириться со своей участью, и набрала чайник, а по дороге обратно споткнулась об него и облила водой.

Сверток угрожающе зашипел, но вместо того чтобы рассыпаться перед ним в извинениях, как это бывало обычно, Ри просто вытрусила кота на свободное место рядом с Лейфуром, а мокрое одеяло развесила на стуле. Некогда ей заботиться о кошачьих чувствах и мокрых шерстяных одеялах.

Чайник успел наполовину выкипеть, пока Рина оторвалась от рисования и вспомнила о том, что еще совсем недавно мечтала о крепком чае, для того чтобы обмануть свой организм по части завтрака. Она добавила еще несколько штрихов на потерявшем счет рисунке и лишь тогда, когда осталась довольной результатом, отвлеклась на чай. В следующий раз она вынырнула из работы, когда чай уже совершенно остыл и покрылся пленкой.

– В нем впору лягушкам квакать, – сказала Ри и поморщилась, отпивая глоток.