Тина

«Может, я чего-то не понимаю в Кирилле, потому что достаточно спокойно отношусь к спиртному? Не ощущаю я в нем трепетного кайфа. Меня могло бы привлечь что-либо касающееся прекрасной еды. Еще вот что меня до сих пор мучает, – а с возрастом даже еще сильнее – непреодолимая жажда попасть в непредназначенное мне рождением и воспитанием культурное пространство. Я с ума схожу не посетив, допустим по причине болезни, очередную выставку в картинной галерее или пропустив концерт классической музыки в исполнении знаменитости века. Как я без всего этого страдала в деревне!.. Мне неплохо думается под тихие мелодии романсов. Люблю стихи современных поэтов. Даже не вериться, что я современница таких великих поэтов как Рождественский, Бродский… Они раздвигали, расширяли образную систему, выходили за пределы искусства, уходили в философию. Мне понятны бездонность Чехова, отчаянье Достоевского, широта Толстого. Есть писатели со спринтерским дыханием, есть с долгим. Люблю послушать радостные мелодии Дунаевского-старшего. Они вселяют оптимизм. Когда я в них окунаюсь, то забываю себя, не чувствую, что есть время. И об этом со мной можно поговорить. Видно, по своей природе я тяготею к высоким материям.

С чего это вдруг Инна закусила удила? Корить и охаивать – это ее внутренняя потребность, необходимость, развлечение, потому что своя жизнь категорично не сложилась? Наслаждается моментом мести? Прокуроров у нас хватает… Не стоит разводи костров в душе ближнего, если у него там и без того такое твориться, что не приведи Господи, – мысленно защитила Жанна Кирилла. – От жены он видел сочувствие и заботу, но глубоко ли она его знала? Надо так понимать любимого, чтобы не взять ни одной фальшивой ноты. А Инна проникала в его душу? Говорят, насколько образован, настолько и понимаешь. Нет, этого мало. Тут сердцем надо осязать».

– …А Кир отвернулся с кривой гримасой, глядит себе под ноги и молчит, будто это позволяет ему минимально участвовать в происходящем. Так я вела себя в детстве, когда выслушивала часовые мамины нотации на тему моего несдержанного поведения в присутствии взрослых. И вдруг на самом пике моего вдохновенного монолога он взорвался и вспыхнул нервным агрессивным факелом, нагло вперив в меня глаза:

«Размечталась. Какой полет фантазии! Ты вызвала в моем сердце горячий отклик!.. Думаешь мне этого «гарнира» не хватает? Проецируешь на меня свои проблемы? А у меня их нет. А ключевое слово твоих речей – «я». За болвана меня держишь? Мы так не договаривались. Из тебя и раньше общественная энергетика так и перла и носила ярко выраженный показушный характер, будто ты выполняла социальный заказ. Может, так и было, но ты никогда не задумывалась и не представляла, как твое слово отзовется. Не лезь в мои дела, не навязывай мне спор, не ущемляй бесцеремонно мое достоинство».

«Гордость взыграла? Мне бы его разглядеть… под микроскопом».

«Хватить базарить. Упрекать легко. Давно могла бы понять, что я терпеть не могу, когда мне в глаза говорят правду. Зачем она мне? Не кривя душой, скажи: ты совершенно исключаешь вариант того, что я тоже слишком заносчив? Вопрос ведь не праздный. Только запомни, каких бы ты собак на меня не вешала, не сможешь задеть меня всерьез. Тебе я все прощаю. Мне уже не страшно поступаться моралью, у меня теперь есть своя, персональная, для внутреннего пользования. У каждого, знаешь ли, есть свой коридорчик… Любишь ты все усложнять. А жизнь проста: выпил – закусил. Шучу, шучу. Не взрывайся, итак тошно. Я чувствую себя выжатым лимоном. Зачем я тебе понадобился, чего ты от меня хочешь? Тебе своих проблем мало? Худой мир лучше доброй ссоры. Давай расстанемся по-хорошему. Для тебя важнее торжество справедливость или мое здоровье и моя спокойная жизнь?

Ты сегодня неуемно говорлива, словно с цепи сорвалась, можешь любого заговорить до умоисступления. Ты, доложу я тебе, еще тот фрукт. Лучше бы всерьез посоветовала, как зацепиться на скользкой поверхности действительности, чтобы не сорваться на самое дно пропасти, а ты словоблудием занимаешься, лозунги сочиняешь. Ох, погоди, дождешься ты у меня! Поквитаюсь я, расплачусь с тобой той же монетой. И впрямь досадное с моей стороны упущение… Иногда я проклинаю тот день, когда встретил тебя».

«Так давай вместе работать. Есть у меня маленький бизнес по нашей специальности. Не так чтобы прибыльный, но на поддержку штанов хватает. Приличная прибавка к пенсии. Я на дому работаю. Это очень удобно».

И тут, словно от жуткой боли, Кирилл схватился за голову, опустился на землю, обнял свои колени, уткнулся в них лицом и забормотал: