Тёмная королева. Проклятый отбор

– Это вы меня послушайте! – медленно произнёс Рагнар и не подумал предложить Карлу сесть. Пусть стоит, это пойдёт его гордыне на пользу. – Из того, что я позволяю тебе больше прочих, вовсе не следует, что мы равны. Ты можешь позволить себе свести всё к шутливому порицанию, я – нет. И неважно, почему Пьерсон так поступил. Главное, чтобы впредь такое не повторилось, а провинившемуся давно пора навестить с инспекцией наши Южные земли.

– Ты просто ревнуешь, ваше величество, – мрачно заметил Карл, скрестив руки на груди. – Да и к Хель этого занудного инициатора, но скажи мне, ваше сердишество, зачем ты над Софи изгаляешься?

– А зачем мне её выслушивать? – Рагнар не утерпел и всё-таки вскочил на ноги. Меряя шагами комнату, он распалялся всё больше. – Ты ведь знаешь, что через год-другой она уплывёт к будущему мужу. И будет неплохо, если к этому сроку принцесса поймёт, что самоуправство наказуемо. Я её брат и могу понять и простить почти всё, но когда королём будет её муж, то Софи дорого заплатит за подобное. И ни ты, ни я не сможем помочь.

– Может, и не стоит отправлять её за море? Этот союз ничего нам не даст.

– Нам – нет. Но Софи станет королевой. Или ты хочешь отдать её этому невезучему искателю правды, своему протеже, Дьяру Пьерсону? Здесь она обречена на мезальянс. А стать женой оборотня и того хуже. Эта чужая кровь, дурная.

Рагнар внезапно понял, что всеми силами отдаляет этот момент, утверждая, что Софи ещё слишком юна. Каково будет ей среди хоть и родни, но очень далёкой. Говорят, что Халадор, укрытый за Свирепым морем на западе, – страна суровая и вся покрыта хвойными лесами. Там царят другие Боги, а Маги умеют даже ненадолго открывать Порталы в другие миры. Чушь, конечно. Нет никаких других миров, это сказка для женщин и стариков, мечтающих прожить новую жизнь.

– Что? – насмешливо спросил Карл, в глазах которого плясали сейчас лукавые искорки. – Снова замечтался о своей освобождённой пленнице?

– Ты забываешься,  – прервал его Рагнар и подошёл к брату, отступившему к книжному шкафу, так близко, что тому некуда было больше деваться. – Вместо того, чтобы злословить, лучше бы занялся своим прямым делом и нашёл наконец заговорщиков. Меня всё чаще посещает глупая мысль: может, их вообще не существует? Ты выдумал предателей, чтобы держать меня в страхе. Или кому-то ещё выгодно, чтобы они оставались этакой вечной угрозой?

Вот и всё. Стоило произнести это вслух, тем самым допустив даже самую малую вероятность сказанного, как предположение о виновности брата больше не казалось королю чем-то невероятным. Пьерсон – карьерист, завидующий Рагнару с самых лет, но он определенно не настолько умён и лжив, чтобы так долго скрывать истинную натуру. Да и кто пойдёт за ним? А за королевской кровью потянутся многие недовольные и обиженные…

– Думаешь, я буду оправдываться, словно загулявшая девица перед родителями? – усмехнулся Карл, и родимое пятно на его лбу стало ещё ярче. – Хочешь, чтобы я отправился вместе с Пьерсоном. Давай, отошли всех, но не жалуйся, что остался один!

– Возможно, я давно одинок. Просто не знал об этом, ваше высочество, – Рагнар смерил брата укоризненным взглядом и вышел из кабинета, хлопнув дверью так, что все стоящие за ней чиновники, пришедшие с докладами и просьбами, замерли, забыв склониться. Через мгновение эта оплошность была исправлена с удвоенным старанием, но король прошёл мимо, не удостоив никого взглядом.

Он направлялся к Софи. Довольно с неё мокрых глаз и подавленного настроения. Но своё место она должна знать. Это полезно каждому, знать, кто ты, быть довольным этим и не претендовать на чужое.

А уж потом, завтра, можно и разбудить свою спасённую пленницу.

4

Я проснулась, когда за плотными занавесками, погрузившими спальню в полутьму, рождался рассвет. Обнаружив себя полуголой в чужой постели, я испытала жгучее желание завернуться в покрывало и убежать прочь. Кто-нибудь там, снаружи, поможет отыскать мои покои, где я, приведя себя в порядок, найду ответы на вопросы.

 Голова была ясная и лёгкая, я чувствовала себя полной сил, а воспоминания о тюремной клетке настолько померкли, что я сомневалась, какие из них отнести к реальности, а какие назвать лишь сном, навеянным страхами.

Я села в постели и протёрла глаза, попытавшись разглядеть в темноте очертания комнаты. Свежий воздух был напоен тонким запахом пряностей и терпких благовоний. Кровать, на которой я спала, принадлежала богатому аристократу, да и размеры опочивальни наводили на ту же мысль.

И всё бы ничего, если бы не одно но: из одежды на мне была лишь полупрозрачная шёлковая сорочка тёмного цвета, едва прикрывающая колени. Мысль о том, что чужая вещь надета на голое тело, вызвала тошноту. Пусть красивая, с кружевным подолом такой тонкой работы, что я побоялась дотронуться, но ведь она принадлежала другой! И отсутствие нижнего белья наводило на тревожные мысли. Только бы не Дамьяр Пьерсон принёс меня сюда!

Я вынырнула из постели и, ступив на пол, устланный ковром с мягким ворсом, вытянула руки, чтобы не наткнуться на мебель.