Тёмная половинка (СИ)

  Я подумала было, что психиатр нужен кое-кому другому. Ну, станет ли нормальный человек бросаться на первого встречного, подозревая непонятно в чём?

  - Дурочка - не дурочка, но сына Вашего я не била.

  - Ну да, конечно, он сам себя избил!

  - Что здесь происходит? - вмешался Вовчик. Он к тому времени уже расплатился и шёл ко мне с двумя пакетами ржаной муки.

  Разгневанная мамаша тут же перекинулась на него:

  - А то, любезный, что Ваша жёнушка избила моего Димку!

  Сказать, что мой муж удивился, услышав такие слова - это значит ничего не сказать. Глаза его, от природы большие и карие, просто превратились в круги правильной формы.

  - Вот это да! - только и смог произнести Вовчик.

  Затем недоумённо перевёл взгляд на меня, словно спрашивая: это что, розыгрыш какой-то? А что я могла сказать в ответ?

  Дамочка тем временем вновь подала голос:

  - По-хорошему, вместо того, чтобы глаза таращить, Вы бы лучше за женой присматривали. Сегодня она руки распускает, а завтра? С ножом будет бросаться?

  - Ну, с ножом она точно не будет - это я Вам гарантирую. И вообще, мне кажется, что Вы опознались. Натулик с детьми не дерётся. Правда, Натулик?

  С этими словами Вовчик нежно обнял меня.

  - Не дерётся?!.. Поди-ка сюда, Дим.

  Мальчик, до этого стоявший у тележки, подошёл поближе. Мать тут же закатала рукав его курточки, демонстрируя большой синий кровоподтёк.

  - Это Вы говорите: не дерётся?! А ещё она била его по голове!

  - Ну, не могла она этого сделать, - возразил Вовчик.

  - Да это Вы её позавчера не видели! Утром... Иди, Димочка, - она ласково потрепала сына по головке, закатывая рукав обратно. - Все дети говорили, что совсем была бешенная.

  Справедливости ради следует сказать, что позавчера, а вернее, в тот четверг, Вовчик не только видел меня, но и чувствовал. Весь путь до Москвы я мирно дремала на его плече, убаюканная стуком колёс. Когда же, выйдя на Курском вокзале, мы разошлись в разные стороны, я опять же была вполне спокойной. Да и на работу когда пришла, не было у меня причин беситься.

  - Какие ещё дети? - поинтересовался Вовчик.

  - Которые были у школы и видели, как Ваша жена бьёт моего сына.

  - Говорите: позавчера утром у школы? - Вовчик, по всей видимости, решил выступить в качестве следователя. - А в котором часу это было?

  - Где-то в полдесятого.

  - Значит, в полдесятого?.. А у какой школы? Ну, хотя бы, в каком городе это было?

  - Вы что, издеваетесь?! - вскричала рассерженная мать. - Эта школа здесь - через дорогу отсюда.

  - То есть, в Балашихе...

  - Нет, на Луне!

  - Тогда Вы точно опознались. Мы с женой в это время ехали на электричке в Москву и уже, по-моему, Реутов проехали. Поэтому у школы вообще быть не могли. Может, та ненормальная дамочка внешне похожа - вот Ваш сын и перепутал.

  Я увидела, как с лица женщины постепенно исчезает гнев, уступая место полной растерянности. Беспомощным взглядом обводила она то Вовчика, то меня, то оборачивалась к мальчику, словно надеясь, что кто-то даст ей точный ответ на вопрос: кто же всё-таки прав?

  Тем временем мальчику, очевидно, не слышавшему, о чём мы тут говорим, по-видимому, надоело стоять в сторонке, мучаясь неизвестностью. И он спешно подошёл к матери со словами:

  - Мам, они врут. Я не мучил кошку.

  Даже нас с Вовчиком это привело в лёгкое замешательство. Чего уж говорить о матери, которая, должно быть, чувствовала себя полной дурой. Хорош сыночек, нечего сказать! Мало того, что умудрился перепутать тётю, которая его избила, так ещё, небось, и наплёл, что просто так подошла и напала. Как же! Кишка тонка признаться, что это сделала хозяйка той несчастной кошки.

  Оставив мать с сыном прояснять недоразумения наедине (хотя в супермаркете это слово вряд ли употребимо), мы с Вовчиком покинули магазин. Со спокойной душой, если не считать тревожной мысли, змеёй закравшейся мне в душу. Второй раз уже видят меня на месте преступления, второй человек сообщает мне, будто я избиваю детей. И ладно бы один ребёнок, который видит меня впервые в жизни (да ещё наверняка был в стрессовом состоянии, когда его били) - он вполне мог и перепутать. Но ведь и Нонна всерьёз подумала, что это я. Уж она-то знает меня третий год. На зрительную память не жалуется - она у Нонны как у сыщика. Неужели мы с этой бешенной дамочкой настолько похожи? Эх, не было заботы - так привалило!

  - Что же мне делать, Вовчик? - спрашиваю мужа.

  - А ты записывай, Натулик, - посоветовал он мне. - Прямо вечером бери тетрадь и пиши: с такого-то по такое-то была там-то, разговаривала с тем-то. Ничего страшного, если время укажешь неточно - главное, не забыть, кто тебя тогда мог видеть. Чтобы в случае чего подтвердили.

  - Ты золото, Вовчик! Ты прелесть! Что бы я без тебя делала? - с этими словами я обняла любимого.

  Вот так я начала вести дневник.

  Среда. Утро. Вовчик уже давно уехал на работу. У меня же выдался внеплановый выходной. Вчера вечером Валентина Петровна предупредила всех, что завтра (то есть, сегодня) в здании не будет электричества, и поэтому тем, кому придётся работать с компьютером, делать будет нечего. Я как раз попала под эту категорию и с чистой совестью осталась дома.