Тёмное фэнтези, тёмная фантастика

— Неужели пример тех, кто попробовал раньше — не впечатлил последовавших за первыми героями?

— Впечатлил. Но они все — добровольцы. Они готовы были пожертвовать жизнями, лишь бы постараться довершить начатое Пробурном Четвёртым!

— Значит, первого храбреца звали Пробурном?

— Да, Конан. Это был мой отец.

— Мои соболезнования, Ваше Величество. — Конан почувствовал невольное уважение к отпрыску столь храброго, хоть и не отличавшегося, похоже, особым умом, ящера. — Но почему тогда никто не пробовал просто — разрушить сам Арегат?

— Мы боялись, Конан. Что если разрушим его во время работы, всё так и останется, и фиолетовый Чаги, — Король указал на сиреневый туман, — всё равно будет вырабатываться! За счёт только одного волшебства!

Конан подавил ироничный смешок. Всё верно: очевидно, что именно эту мысль и должен был постараться внушить наивным простакам земной, прожженный и коварный, чародей! Что он — непобедим! И его колдовство — «самое колдовское колдовство!»

Но что же Конану делать с Арегатом?

Разумеется, нужно сломать механизм, и разнести по винтикам и колёсикам. (Если они там есть!) Но до этого всё же нужно чёртову хреновину обязательно выключить.

То есть — опустить рычаг вниз!

Но до этого нужно сделать и ещё кое-что…

— Ваше Величество. Прикажите отпустить заложниц. Я собираюсь устранить э-э… Несправедливость. То есть — выключить эту… Проще говоря — опустить этот рычаг. И не уверен, что наши миры останутся после этого в… соприкосновении — надолго. Будет лучше, если человеческие женщины и дети покинут ваше Царство как можно раньше! До того, как ваш — вернее, наш! — мир исчезнет!

— Это… М-м… Разумно! — король снова хлопнул в ладошки. На этот раз маленького ящера не было, но вместо него возник крупный — относительно! — и свирепый на вид ящер в кольчуге. На приказание своего повелителя похлопал глазами, и даже попробовал задать вопрос на своём гортанном языке. Тумсс Восьмой, однако, быстро попытку неповиновения или проявления неуместного любопытства пресёк, выставив в оскале все свои замечательно острые зубы, и скорчив такую гримасу, что, будь такое возможно, испугался бы и Конан. Рык, сорвавшийся с языка короля, заставил офицера отдать честь и быстро ретироваться.

— Женщин сейчас отпустят. Я распорядился, чтоб их довели до границы наших миров — без этого они не найдут дороги! Ну, темно же! — ящер, как бы извиняясь, пожал плечами. Смотрелось это несколько гротескно, но было почти по-человечески понятно.

Конан кивнул: всё верно. Темно действительно, будь оно неладно, словно в …аднице у сотни обитателей Чёрных Королевств!:

— Благодарю, Ваше Величество. А сейчас одна, могущая показаться странной, просьба: не могли бы вы подержать факел, пока я буду…

Рубить подходящее дерево!

На то, чтоб выйти наружу в лес, выбрать подходящий, не слишком толстый, ствол, и срубить его мечом, ушло минут десять. Конан пока не беспокоился о сроке действия Зелья: похоже, если всё пойдёт как надо, он не будет торчать здесь три дня. Разве что ему совсем уж нечем будет заняться на поверхности…

А ему будет. Если он выполнит свою миссию, и Павел Третий расплатится, прогуливать плату за работу в лучших кабаках Юдении можно будет не меньше пары месяцев!

Но на всё, как говорится, воля Крома!

У срубленного сухого ствола с его бедро толщиной Конан отрубил и верхушку, оставив только бревнышко примерно в свой рост длинной. Очистил от боковых побегов. Прикинул вес. Вроде, то, что надо!

Тумсс Восьмой, кажется, понял, что собирается сделать киммериец, и даже предложил:

— Конан! Может, позвать тебе на подмогу двоих-троих моих людей?

— Спасибо, конечно, Ваше Величество, но… Лучше не надо! У вас сейчас и так буквально каждый… э-э… человек на счету! — Конан, теперь не без стыда осознавал, что в этом есть и его доля вины. — Пусть уж лучше вот эти жертвы будут последними! — он кивком указал на сморщенные мумии у подножия рычага, про себя думая, что ему помощь «людей», конечно, не помешала бы, но только — вот именно — людей!

Прислонив бревно к стенам в углу, Конан первым делом оттащил мумии ящеров к дальней стене. Труп чародея трогать не стал — пусть себе повисит. Встав напротив рычага, киммериец поднял своё «орудие» обеими руками повыше, прикинул, где его центр тяжести. И почти нежно сбросил с высоты примерно фута на конец рычага.

Рычаг дёрнулся, и чуть сдвинулся вниз. Череп горе-покорителя Вселенной, оказавшийся при этом на пути бревна, раскололся, как гнилой орех. Изнутри высыпалась похожая на песок жёлтая труха. Конан хмыкнул, и подобрал бревно с пола. Кинул теперь с чуть большей высоты, придав и ускорение. Рычаг явственно сдвинулся вниз, внутри что-то щёлкнуло, и сиреневого дыма стало выделяться меньше.

— Думаю, Конан, ты на верном пути! Нужен ещё один бросок! Как говорил отец, там, в Арегате, всего три положения рычага. И до последнего чародей не смог довести!

Конан, пыхтя и потея, снова подобрал бревно, и кинул в третий раз.

Рычаг опустился вниз почти до самого пола, тело мага соскользнуло с него, и изнутри Арегата донеслось что-то вроде «Бум-м-м…»