Тёмный Человек

– По законам нашего королевства дети не могут быть свидетелями! – заявил инспектор. – Я попрошу вас немедленно удалить ребенка с места происшествия! Сами вы, месьер нотариус, и вы, месьер помощник, должны остаться!

– Может быть, один из констеблей проводит девочку в «Беличье дупло»? – предложил Мартиниус.

Вопрос был решен. Несмотря на недовольство Барабары, ее под конвоем бравого вахмистра отправили в пансион. Плюча увел с собой заплаканный Филеас. Наконец, все посторонние лица покинули тесное помещение и инспектор смог приступить к работе.

Врач вяло снял покрывало с тела священника. Мукомель склонился над трупом и ловко пробежал чуткими пальцами по фиолетовой сутане.

– Карманов нет, зашитых предметов тоже нет, – заметил инспектор, выпрямляясь. – Передаю святого отца вам, уважаемый месьер Эразмус.

Тощий врач поставил на стол свой чемоданчик, с резким щелчком открыл его и достал из чемоданчика какие-то жуткие на вид инструменты. Потом принялся колдовать над мертвецом. Тем временем Мукомель сел в кресло умершего Лохматуса, положил на колени блокнот. Затем жестом предложил Мартиниусу и Мельхиору занять места перед собой.

– Ну-с, месьеры, – бодро произнес инспектор, – что вы мне можете поведать интересного?

Мартиниус в нескольких словах объяснил, что произошло в этой комнате час назад. Его помощник только молча кивал. Мукомель внимательно выслушал нотариуса, делая пометки в блокноте. Затем посмотрел на полицейского врача, увлеченно ковыряющегося пинцетом в носу покойника.

– Как идут дела, месьер Эразмус? Вы установили, отчего скончался отец Кароль?

Врач нехотя оторвался от своего занятия.

– У меня есть подозрение, что священник был отравлен, но я никак не пойму, как ему был введен яд. Он ничего не пил перед смертью?

Мукомель вопросительно посмотрел на свидетелей.

– Отец Кароль перед смертью ничего не пил и не ел. Он листал книгу, ту самую гвинбургскую хронику, которая пропала накануне – ответил нотариус. Мельхиор лишь кивнул.

– Она нашлась? – поднял бровь инспектор.

Мартиниус пересказал слова покойного священника об утренней находке на ступенях собора.

– Интересно, – без всякого интереса заметил инспектор. – Если вы больше ничем не можете помочь следствию, то вы свободны, месьеры.

Мельхиор сразу вскочил со своего места. Нотариус протянул было руку к шкатулке, лежащей на столе, но Мукомель остановил его.

– Нет-нет! Ничего не трогайте!

– Но позвольте, месьер инспектор! Эта вещь не принадлежит покойному, – попробовал возразить Мартиниус.

Напрасно. Мукомель тоже поднялся с кресла и сделал знак констеблю, стоящему у двери.

– Я повторяю, вы можете идти, месьеры. Все предметы в этой комнате останутся на своих местах. Когда следствие будет завершено, вы получите свои вещи обратно. Если, конечно, докажите, что они ваши.

Мукомель хитро улыбнулся. Сделав короткий поклон, инспектор повернулся спиной к нотариусу. Констебль начал теснить незадачливых свидетелей к выходу. Делать было нечего. Пришлось удалиться. Уже стоя на пороге, Мартиниус успел пропищать в спину Мукомеля:

– Будьте осторожны с книгой, инспектор!

Но Мукомель сделал вид, что ничего не слышит.

Глава восемнадцатая. Мукомель приходит в гости

В «Беличьем дупле» на улице Крокусов господствовали уныние и скорбь. Ночью начался грустный дождик и к утру все еще не прекратился. Частая капель монотонно стучала по крыше, наводя на постояльцев пансиона зеленую тоску. В окна было бы лучше вообще не смотреть: серо, прохладно, мокро.

Завтрак прошел в молчании. Наевшись картофельных лепешек со сметаной, квартиранты Матильды собрались в гостиной. Гильбоа со скукой катал шары по зеленому полю бильярда. После вчерашних бесплодных поисков своей прекрасной девы, залихватские усы ротмистра печально повисли. Мельхиор рассеянно наблюдал за игрой гусара. Барабара воспитывала Харизму. Нотариус читал толстый «Гведский родословник». Его помощник давно заметил, что старик благоговел перед титулованными вельможами: князьями, герцогами, маркизами, графами и баронами. Заветной мечтой Мартиниуса было однажды получить золотые рыцарские шпоры и титул из рук самого короля. Ведь «барон Мартиниус!» звучит гораздо лучше, чем просто «месьер Мартиниус».

Неожиданно в дверь пансиона громко постучали. Матильда пошла открывать.

– Кого это демоны принесли в такую погоду, – проворчал Гильбоа. Ему никто не ответил. Все в ожидании уставились на вход в гостиную. В прихожей хлопнула дверь, послышались голоса и на пороге появился неприятно бодрый инспектор королевской полиции Мукомель собственной персоной. Он него пахло сыростью.

– Приветствую вас, уважаемые! – воскликнул он. – Какое замечательное утро!

– О каком замечательном утре вы толкуете, инспектор? – буркнул ротмистр. – На улице льет как из ведра!

Мукомель добродушно улыбнулся.

– Ну, немного свежести не помешает. Наши добрые гвинбургцы устали от летнего зноя.

Квартиранты с недоумением посмотрели на инспектора. Летний зной? Где? В прохладной северо-западной Гвинляндии?