Тёмный дар

Словно вдохновлённые Кариным озарением, ещё десяток бумажных птиц вырвались из пламени и уплыли в небо. И ещё десяток. Полсотни. Они не летели стаей, они разлетались во всех направлениях, оставляя за собой огненные хвосты. И с каждой птицей огненная воронка оседала. Наконец она сделалась размером с обычный костёр, а потом, ещё четыре птицы спустя, огонёк стал таким крохотным, что от него и свечки было не запалить. Из него выполз крохотный светлячок, который тут же зарылся в землю.

И всё. Гримуар её матери исчез.

А Кара осталась.

«Что это было?!» Она ощупала своё тело, изумляясь тому, что до сих пор цела. «Я сотворила Последнее Заклинание – почему же гримуар меня не забрал, как говорила Констанс? Может быть, она ошибалась?» Кара посмотрела на обугленную землю.

«Отчего я до сих пор жива?»

Она даже не испытывала особой слабости. Если так подумать, она чувствовала себя… восстановившейся.

– Что, он тебе даже не дал сотворить Последнее Заклинание, а? – сказала Грейс. – Ты просто недостойна! Слабачка!

Она раскрыла гримуар.

– Сейчас я тебе покажу могущество настоящей ведьмы!

Грейс увидела возникшее перед ней заклинание, и глаза у неё расширились.

– Да-а! – закричала она. – Это оно! Это уж точно – навсегда!

Грейс прочла первое слово – и из губ у неё брызнула кровь. Немного, с напёрсток. Она ненадолго запнулась – но всё равно продолжала, уже громче. Земля под ногами у Кары застенала, как будто там пробуждались от сна твари, дремавшие тысячелетиями.

Внезапно Грейс умолкла.

Хилое с виду существо очутилось перед ней. Мех у него свалялся от старости и от грязи. Оно заковыляло на выгнутых назад лапах, сопровождая каждый мучительный шаг коротким, жалобным стоном.

Грейс покатилась со смеху.

– Это ты его вызвала? – спросила она. – Собачку? Зачем? Ты что, решила, что я сделаюсь снисходительней, если заведу питомца?

– Это не собачка.

Существо посмотрело на Грейс лиловыми глазами, по-своему даже красивыми, и заворчало. Его лапы вытянулись и распрямились, издав серию резких щелчков. За секунду до прыжка твари Грейс наконец-то её узнала, но поздно: она уже лежала, прижатая к земле мускулистой теперь тушей ночного искателя, не в силах даже шевельнуться.

– Неудивительно, что ты его не вспомнила, – сказала Кара. – Это же не твою маму убивали у тебя на глазах. Иначе бы ты, может, тоже запомнила зверя, которого твой папа привёз из Мира – и его особый дар.

Из лапы ночного искателя выскочила длинная, прозрачная игла. Грейс завизжала, и завизжала снова, ещё громче, когда игла ловко вонзилась ей в руку. Она дёрнулась от боли, и гримуар вывалился у неё из рук и раскрытым упал на землю. Грейс, вереща, потянулась за ним. Она вцепилась в последнюю страницу, стараясь подтащить книгу поближе, но не успела: ночной искатель махнул лапой поперёк гримуара и захлопнул книгу, прищемив заодно ей руку. Грейс снова завопила. И это не был возглас могущественной ведьмы – это был перепуганный вопль тринадцатилетней девчонки. Кара отвернулась. Она думала, что месть принесёт ей некоторое удовлетворение, но никакого удовольствия ей это не доставляло.

Ночной искатель вставил иглу себе в ноздрю и потянул носом воздух. Много лет назад, когда на месте Грейс была Кара, он долго колебался. Однако сегодня решение было принято мгновенно. Удерживая добычу одной лапой, ночной искатель поднёс свой коготь-иглу к правому глазу Грейс.

– Не-ет!!! – заорала она. – Кара! Умоляю!

Чудовищное создание приподнялось на задних лапах. Кара чувствовала, как его ярость вскипает в её собственной крови. Ночной искатель собирался не просто ослепить ведьму. Он собирался её убить.

Но прежде, чем он это сделал, Кара отослала его.

Грейс лежала, дрожа всем телом, не решаясь открыть глаза.

– Всё кончилось, – сказала Кара. Она быстро подошла к ней и пинком босой ноги отшвырнула гримуар подальше. Рука Грейс, стиснутая в окровавленный кулак, упала на землю.

– Ты меня спасла… – пробормотала Грейс.

– Да.

– Зачем?

– Я не хочу ничьей смерти.

– Даже моей.

– Да.

Грейс хмыкнула.

– Добрая ведьма! Разве такое бывает?

Кара села на землю рядом с Грейс. Вечерело, и в красках садящегося солнца была своя собственная магия.

– От деревенских тебе меня всё равно не спасти. Когда они вернутся, они меня убьют.

– А может, и нас обеих.

– Да нет. Они же знают, как всё было. Ты их спасла.

– С помощью магии. Самого страшного греха.

– О твоих подвигах будут рассказывать ещё много лет. Будут бросать цветы к твоим ногам и обменивать заработанные тяжким трудом семечки на твою мудрость. Они станут тебе поклоняться, мечтать о том, чтобы ты обратила на них внимание. Так же, как он.

Она нашла глазами колыхающиеся вершины Чащобы и склонила голову набок, как будто вслушиваясь.

– Чего я только не делала, чтобы показать себя, а он всё равно жаждет тебя, а не меня. Мир несправедлив, Кара Вестфолл. И этого даже магией не исправить.

Грейс пробормотала три слова – всего три, – но Кара могла узнать заклинание, когда слышала его.

– Ты что сделала? – спросила Кара.

Грейс повернула голову. Её прекрасные глаза сфокусировались на чём-то невидимом.