"Тёмный фаворит" Особый случай

Голиков решил подыграть Лавровскому:

- В соответствии с инструкцией следует

надеть на всех задержанных наручники.

- Ладно уж. Обойдёмся без этого, -

смилостивился мнимый жандарм. - Всё-таки не

какие-нибудь «Иваны, родства не помнящие», а

люди из приличного общества. Не стоит их

позорить. Но в случае попытки к бегству буду

стрелять

без

предупреждения...

Карл

Александрович, одолжите нам экипаж, а то в

моём все не поместятся.

- Сейчас распоряжусь. Да и сам с вами

поеду на всякий случай.

146

Голиков тронул за плечо седого:

- Виктор Иосифович, можно вас на

минутку?

- Конечно, - в глазах Дубецкого блеснули

искорки надежды.

- Если вас приговорят к ссылке в Сибирь,

похлопочите, чтобы отправили в Томскую

губернию.

- А почему, собственно говоря? - удивился

Дубецкий.

- Там сейчас отбывает наказание Фёдор

Кувшинников, очень талантливый гитарист.

Возьмите у него несколько уроков. А то у вас

задатки к игре на гитаре имеются, но школы, увы,

никакой.

Глава 16

НЕ О ЧЕМ НАМ РАЗГОВАРИВАТЬ!

Муравьёв

несколько

раз

перечитал

показания Грязнова:

- Да здесь не только о краже жука-оленя, но

и вся афёра с Витязем! Молодцы! Как вам удалось

его разговорить?

- Грязнов, как пришёл в себя, стал просить

водочки или пивка. Голова, мол, трещит, мочи

нет, дайте выпить, а то помру. Велел я косушку

смирновской принести, капустки квашенной,

огурчиков солёных, пару пива холодного. Всё

твоё, говорю, ежели откровенным с нами будешь.

147

А не хочешь, так подыхай, - доложил Смолин. -

Вот и запела птичка.

- Грамотно, - одобрил Муравьёв. - Как

говорится, дёшево и сердито. Иди домой, Андрей

Михайлович, отдыхай, а то загоняли мы тебя,

старика, за последние дни.

- Я не в обиде. Служба ведь у нас с вами

такая.

Глядя Смолину вслед, Муравьёв вздохнул:

- А ведь ему уже глубоко за семьдесят.

Помрёт, не дай бог, старик, а заменить его некем.

Такие таланты редко встречаются... А ты, Сергей,

похоже осуждаешь Андрея Михайловича за

подобные методы дознания?

Малинин задумался. За последние четыре

года ему пришлось повидать много преступников.

И уголовных, и политических. Все они воровали,

грабили, мошенничали не утруждая себя

душевными переживаниями. Даже жизнь для

многих из них копейка. Разумеется не

собственная, а чужая. Заслуживают ли они, чтобы

сыщики в борьбе с ними строго соблюдали букву

закона непродуманного, неповоротливого и

неоправданно мягкого? А ведь ещё совсем

недавно подобные мысли в голову даже не

закрадывались. Когда ещё совсем зелёным, после

окончание курса Императорского Московского

университета, пришёл на службу в полицию

твердо верил - закон есть закон.

148

- Пожалуй, нет, - как-то неуверенно сказал

Малинин. А потом твердо добавил. - Не осуждаю.

С такими как этот Грязнов и ваш Дубецкий

миндальничать нельзя. Иначе они над нами же

смеяться станут.

-

Взрослеешь, Сергей, - улыбнулся

Муравьёв. - Пора тебе в сыскное возвращаться.

Мне толковый помощник нужен.

Сергей молчал. Честно говоря, он уже

понял, что редакторство - это не его стихия.

Часами корпеть над макетом очередного номера -

уныло. Бегать по экипажным и шорным

заведениям, выклянчивая платные объявления для

журнала, - противно. Деланно улыбаться,

выслушивая нотации цензоров, - унизительно. А в

перерывах

между

этими

малоприятными

занятиями приходится ещё и воду в ступе толочь -

вести с авторами долгие, до хрипоты, споры по

поводу каждого слова, вычеркнутого из их

статей... Вот сыск - совсем другое дело! Конечно,

служить с такими типами как пьяница и

бездельник

Чистяков,

продажная

шкура

Ватошник, корыстолюбивый Николас приятного

мало. Но ведь не только из них управление

состоит. Есть ещё умница Вася Степанов, сыщик

от бога Саня Соколов, обещавший со временем

стать ему достойным конкурентом, отчаянный

храбрец Лёша Рабинович...

Ответа Муравьёв так и не дождался:

149

- Ладно, вернёмся к этому разговору в

другой раз. Разумеется, если меня сегодня в

отставку не турнут.

Опасения были вполне обоснованны. Час

назад Николас телеграфировал из 2-го участка

Пресненской части: «Проверено 48 дач и домов,

номера Стёпкина и Захарова. Седой не

обнаружен».

Неутешительные

сведения

поступили и из Петровско-Разумовского участка

от Соколова.

Начало светать. Муравьёв расхаживал по

кабинету и рассуждал:

- Подвёл меня Виктор. Не ожидал я такого...

Мы ведь в молодости друзьями были, в одной

палатке спали, из одного котелка кашу ели.

Меняет время людей... Да ладно, ничего

страшного. Поеду в своё имение под Тверью. Оно,

Серёжа, мне пока только убытки приносит, но

если с умом взяться за хозяйство... Нет, вздор!

Какой из меня помещик?! Ничего другого, как

ловить жульё разное, я не умею...

Малинин, чтобы хоть как-то отвлечь его от

грустных мыслей, спросил:

- А, что это за черные чётки, с которыми

Дубецкий никогда не расстаётся? Драгоценные?

- Нет, из простого обсидиана. Армяне