Тёмный Феникс

– Силена, посмотри на меня, – он аккуратно дотронулся до моего подбородка и повернул голову на себя. – Вначале нашего с тобой знакомства, я тебя такой и видел. Но я очень ошибался, ты совсем другая.

– «Не слушай его!».

– Ты не бесчувственный монстр. Сам не верю, что это говорю, но, похоже, ты очень хороший человек Силена.

Мне стало смешно: – «Да, сильно же поменялось наше отношение друг к другу. От ненависти до… Чего? Уважения? Нет. Он испытывает ко мне скорее жалость».

– «Вот именно, ты жалкая!».

Я плотно прикрыла глаза, пытаясь в очередной раз прогнать её: – «Она просто у меня в голове! Плод моего уставшего, измученного мозга. Её здесь нет!». Я сосредоточилась на этих мыслях, повторяя их как мантру и, открыв глаза, и правда не увидела никого, кроме Трентона: – «Что же… неплохо. Хоть ненадолго в моей голове будут только мои мысли».

– Всё хорошо? – он обвёл взглядом комнату, словно силясь увидеть то же, что и я.

– Да. Теперь всё хорошо.

Он улыбнулся и протянул мне ещё ложку, я послушно съела её содержимое. И так одну за одной, медленно, не торопясь, пока я не съела всё. Отставив миску в сторону, прошёлся по мне взглядом, в котором отразилось сочувствие. Я поморщилась и недовольно рыкнула:

– Не надо этого!

– Чего? – он пару раз удивлённо хлопнул глазами.

– Жалеть меня! Никогда никому этого не позволяла и сейчас не позволю.

Агент виновато опустил голову, устремив взгляд в пол. Несколько минут комнату разрывала гнетущая тишина, а затем раздался его тихий шёпот:

– Прости меня, я…

– Не извиняйся. Я не держу зла, – он резко поднял на меня взгляд, лицо при этом было удивлённым. – У каждого человека своя судьба и свой путь. Нашим было суждено пересечься. Ты делал то, что от тебя требовалось. Я не раз в жизни поступала так же, делая то, что необходимо. Поэтому я не держу обиды за то, что ты со мной делал, – я усмехнулась. – Работа у нас такая… херовая, – он тоже улыбнулся, но глаза, которыми он на меня смотрел, не изменились, в них по-прежнему была тоска и сожаление.

– Ты умираешь пташка.

– Я знаю, – на глаза навернулись непрошеные слёзы, – чувствую это.

Гильермо тяжело выдохнул и, скрипя зубами, произнёс:

– Моё предложение всё ещё в силе. Эти мучения могут закончиться в любой момент, тебе лишь надо предоставить моим боссам интересующую их информацию… Одна пуля в голову – достойная смерть для такой, как ты. Это лучше, чем умереть от истощения, не в силах сделать следующего вздоха, – теперь это предложение уже не кажется мне таким безвыходным, как раньше. – Подумай над этим. Им надоело ждать, когда я приду к тебе в следующий раз, если ты не решишь заговорить, эта дверь, – он указал на дверь за своей спиной, – закроется. И в следующий раз её откроют, лишь для того, чтобы вынести твоё тело.

Я уже было хотела открыть рот, сама не до конца уверенная в том, что хочу сказать, но замерла, не произнеся ни звука. Где-то в глубине здания раздались выстрелы. Гильермо резко подскочил и развернулся к двери:

– Что за?! – он бросил на меня мимолётный взгляд и выбежал из камеры, захлопнув за собой дверь.

Я прислушалась. Судя по звукам те, кто проник в здание, продвигались всё дальше, ближе к камерам. Потому что выстрелы стали слышны более отчётливо. Где-то глубоко внутри зародилась надежда. Я задержала дыхание, прислушиваясь к звукам боя снаружи. Но последние силы, благодаря которым я всё ещё сидела, покинули меня. Я рухнула обратно на кровать и, запрокинув голову, продолжила с надеждой смотреть на дверь: – «А чего я жду?». В какой-то момент стрельба стихла, всё погрузилось в тишину. Время после, кажется, тянулось бесконечно. Но вот за дверью раздалось не разборчивое бормотание и какие-то шорохи, а затем я услышала голос… Голос, который так давно хотела услышать! Голос, который был самым родным на всём белом свете! Голос Кейлиба:

– Сил! Если слышишь меня, не подходи к двери! Мы подрываем замок!

Я собрала все свои оставшиеся силы и, приподнявшись, села. Раздался громкий хлопок и через пару секунд в комнату вошёл Кейлиб, а следом Сэм: – «Это ведь не плод моего воображения?». Они оба застыли, Сэм приложил ладонь к губам, в глазах застыл ужас: – «Что, всё настолько плохо?».

– Сэм! – Кейлиб вывел его из ступора, и он подошёл ко мне. Встав передо мной на колени, аккуратно притронулся к моей щеке и нежно погладил своей ладонью.

– Привет, ангел мой.

Я подняла руки, что тряслись и не слушались, но всё же дотянулась до его лица и взяла в свои ладони:

– Ты, правда, настоящий?

Сколько раз я грезила тем, как меня спасают. А после снова просыпалась в этой чёртовой комнате, куда даже солнечный свет не приникает, отчего с каждым разом становилось всё больнее и мучительнее переносить одиночество, к которому меня приговорили. Именно после одной из таких фантазий и появилась она, моё второе тёмное я… тёмный Феникс. «Нет!», – сейчас всё по-другому, более реалистично. Но страх того, что это не наяву, всё равно раздирает душу в клочья… то, что от неё осталось.