Тёмный Феникс

– Это я. Я здесь. Мы идём домой ангел, – Сэм бережно подхватил меня и, подняв, прижал к своей груди. Я почувствовала запах, ставший таким родным и любимым, но к нему примешался другой – запах сигарет, я поморщилась. – Что такое? Тебе больно?

– Нет, просто… от тебя пахнет табаком, – он еле заметно улыбнулся.

– Прости. Я брошу.

«Когда это он начал курить?».

Тем временем мы уже вышли из камеры и шли по коридору. Кейлиб шёл впереди, Сэм следом за ним, неся меня на руках. Мы уже почти вышли из здания, когда у нас за спиной раздался голос того, кто в последнее время, был моим единственным собеседником:

– Ни шагу дальше! Или я открою огонь! – Сэм замер. – Повернуться! Обоим!

Кейлиб повернулся первым, кивнул Сэму, и тот начал медленно оборачиваться, всё так же не выпуская меня из рук. Наши с Гильермо взгляды встретились, желваки на его скулах заходили, но это был не гнев и не ненависть, он словно раздумывал над чем-то: – «Над чем? Хочет отпустить?». Но, чтобы он не собирался сделать, ему не дали. В долю секунды Сэм перехватил меня, удерживая одной рукой, а во второй у него оказался пистолет. Мои глаза округлились от удивления:

– Нет!

Мой крик раздался одновременно с выстрелом, но из-за него рука Сэма дрогнула. Он попал Гильермо в грудь, ближе к плечу, под самой ключицей. Агент пошатнулся, опёрся спиной о стену, и осел на пол, оставляя на стене кровавую дорожку. Он схватился за грудь, зажимая рану и часто задышал.

– Я добью его. Идите на выход, – Кейлиб нацелил свой автомат на истекающего кровью Трентона.

– Я сказала, нет! – мне пришлось вложить все оставшиеся силы в свой голос, чтобы он звучал убедительно. Кейлиб с недоумением посмотрел на меня, у Сэма было не менее удивлённое лицо.

– Это из-за него ты попала сюда! Он пытал тебя! Ты вообще видишь, что с тобой стало?! – с последним предложением голос друга со злого рыка, сорвался на всхлип. Плотно сжав губы, он поморщился, но они всё равно предательски задрожали, и он отвёл от меня взгляд.

– Его надо убить! – это прозвучало как приказ, Сэм требовательно смотрел мне в глаза, в его взгляде при этом было столько ненависти, призрения, злобы, но всё это было направлено не на меня, а на мужчину, что, хватая ртом воздух, с силой сжимал рану на своей груди.

«И как мне объяснить им, что я сейчас чувствую?».

– Сейчас не время для порыва гуманизма и человеколюбия! – Кейлиб махнул рукой, словно отсекая все мои протесты.

– Хватит! – я сделала глубокий вдох, говорить таким уверенным и решительным тоном было очень тяжело, но мне надо было, чтобы до них дошло. – Я не собираюсь объяснять вам, почему я это делаю. У нас попросту нет на это времени, да вы бы и не поняли, – на лицах парней отразился немой вопрос, а я твёрдо закончила: – Гильермо останется жив, а мы просто уйдём.

Но Кейлиб не желал сдаваться:

– Он видел наши лица, лицо Сэма!

– Он не доложит о том, что здесь произошло.

– И зачем ему это делать? Ради чего? Ради тебя? – он усмехнулся.

– Это неважно, ты просто поверишь мне на слово, и мы уйдём.

«Хватит смертей! Больше не хочу отнимать жизни. Достаточно!».

– Нет!

Сэм зарычал и направил на Трентона дуло пистолета. Его трясло, я это чувствовала, ненависть буквально исходила от него волнами. Я аккуратно обхватила дуло пистолета своей ладонью и позвала его:

– Сэм? – он перевёл взгляд, в котором застыли слёзы, на меня, и тот сразу смягчился. – Что за кровожадность? Я помню тебя не таким, – Сэм встрепенулся, он, словно пришёл в себя от моих слов и  после медленно опустил пистолет. Я повернулась к Гильермо и улыбнулась. – Прощайте, агент.

Он тоже улыбнулся, но в его глазах застыла грусть и вина:

– Прощай, пташка, и будь счастлива, – Сэм с Кейлибом непонимающе переглянулись, но всё же пошли на выход, больше не споря и не пытаясь меня переубедить. – Силена? – Сэм остановился, но оборачиваться не стал, я выглянула из-за его плеча. – Запомни. Ты сильнее её. Ей тебя не победить.

На моём измученном, истощённом лице расцвела улыбка. Я кивнула ему, и мы вышли из здания, почти бегом направившись к машине.

– О чём он говорил? – в голосе любимого мужчины была тревога.

– Неважно.

Когда мы подошли к автомобилю, Кейлиб открыл дверь и Сэм очень осторожно уложил меня на заднее сиденье, а сам сел спереди на пассажирское. Загудел мотор, и мы сорвались с места, меня чуть качнуло, но на сиденье я удержалась. В голове крутился один-единственный вопрос:

– Сколько? – я устало прикрыла глаза, сил больше не осталось.

– Что? – раздался бархатистый, но встревоженный голос Сэма.

– Сколько прошло времени?

Салон машины заполнила гнетущая тишина, она всё длилась и длилась, но потом раздался решительный голос Кейлиба:

– Семь месяцев

Я замерла: – «Долго…». Хоть время, проведённое в изоляции, без солнечного света, общения и еды и показалось мне вечностью. Я не думала, что с момента моего исчезновения прошло столько времени.